— Ну, я вижу, что ты очень быстро взял с меня пример, — вернул улыбку Юто, так же отвечая по-русски и «незаметно» показывая оттопыренный большой палец. — И всего за месяц! Мужик!
— Бери выше, чувак! Со второй мы всего неделю назад познакомились! Опс!
Момочи и Охаяси, сохраняя на лице милые улыбки, сделали синхронный шаг и каждая со своей стороны приложила парня в бок: Сора локтем, а Хонда запястьем (раздался отчётливый электрический треск).
— Дорогой, представь нас, пожалуйста! А о бабах потом посплетничаете!
— Как можно, мы говорили о политике!
— Михаир…
— Девушки, позвольте вам представить Охаяси Хонду и Момочи Хаку!
21
— Ну и как вам?
— Знаешь, даже не знаю как сказать… Это всё — теперь наше?
— Скорее — это «всего ничего», — поправила Хироэ. — А вообще — чего ты хотела? Чтобы близко к дому, и было большое помещение?
— Ммм, Юто-кун, а твоё… эээ, доверенное лицо — оно точно уверено, что магазин будет приносить прибыль? — отец Ринко был настроен слегка скептически. Но видно было — именно слегка. — Если честно, никогда не занимался розничной торговлей — и не думал, что буду…
— Да, меня убедили, что проблемы были от неправильного маркетинга, — пожал плечами я. — Просто нужно переориентировать ассортимент на продуктовую корзину средней семьи в нашем квартале — и всё.
Магазин… точнее — двухэтажный длинный дом с узким фасадом, выходящим на улицу, был вообще-то «подарком» от гокудо. Точнее — неофициальными извинениями «товарищей мафиози» из Оцу семье Амакава. Официально документы провели хитровывернутым путём, и в права владения вступила семья Кузаки, коей теперь принадлежала половина строения — мне совершенно не улыбалось, чтобы на стол Мерухи Джингуджи «упала» бумага о подтверждении моих прав на собственность. А так — половина моя, половина — Ринко, но под управлением родителей Ринко — до нашего с ней совершеннолетия: в таком варианте завещания-дарственной ставить в известность органы опеки не нужно. Официальный же хозяин вполне честно разорился и город передал имущество ближайшему риэлтору с гослицензией по минимальной оценочной стоимости на реализацию. Ну а как ответить на вопрос «откуда у Кузаки деньги на выкуп», я думаю, и так понятно?
В принципе, через папу Харухи нам предложили несколько вариантов «извинения» на выбор, но я предпочёл именно этот: магазин удачно расположился всего через улицу от наших домов, причём и от Ю, и от Хироэ сие здание было немного ближе моей «резиденции». То, что мой дом напоминает проходной двор и общежитие… хм, женское — это ещё ладно. Несмотря на отчаянные старания изначально вести весь внутренний документооборот в электронном виде, наша с Агехой (а теперь уже и с Химари) комната начинает напоминать какую-нибудь подсобку в офисе. Последней каплей стала бумажная папка с завязками: обычная такая картонная папка, которую по приходу домой я попытался положить… хоть куда-нибудь. Варианты были: на вершину стопки в углу у компа, под кровать или в платяной шкаф. Нет, можно было и в сейф в подвале — но там, мягко говоря, с бумагами было работать не слишком удобно. Всё-таки лаборатория… и хомяковый питомник. Сердобольная До разобралась, как различать грызунов по полу и, пользуясь неведомыми велениями сердца, иногда сводила пары «наиболее страдающих». В итоге все клетки уже были заполнены, и недалёк был тот день, когда первые грызуны нового поколения будут обратно повторять путь родителей — поедут в зоомагазин. Резидентное заклятие шумоподавления и очистки воздуха там теперь висело (и подновлялось учениками Тенгу регулярно) — но всё равно работать так с важными документами — не дело! Да, что касается папки — её я получил от Михаила Кемерова (отец передал ему), и там, примерно на тридцати листах А4, скопированных на качественном ксероксе, помещался весь «Проект „Беловодье“».
Честно говоря, не думал, что когда-нибудь это скажу… какой кайф сесть с чашкой чая за свой стол в офисе и положить рядом с собой стопку документов! Ничего не рушится, когда ты пытаешься достать нужный «файл», не нужно исхитряться, чтобы свет от настольной лампы падал на бумагу и не падал на спящих, никто не дёргает каждые пять минут с вопросами вроде «мы там собрались смотреть новый фильм, ты с нами?» Да и «Круассан», как переговорная зона, меня перестал устраивать — вместо нескольких дел в куче флейма, как было ещё прошлой осенью, у нас теперь шла довольно плотная, частенько не слишком приятная работа. А здесь — качественная звукоизоляция (хорошо, когда у тебя собственная строительная компания!), нормальный стол в переговорной комнате и возможность говорить на любые темы, включая финансовые и политические. Кроме того — мы оставили вторую часть верхнего этажа жилой — с нормальной ванной, душем и двумя спальнями: в крайнем случае, работать тут можно было в течение нескольких суток. Тем более, что за едой можно было просто спуститься на этаж ниже! Я, конечно, не обольщался — такой просторный (аж целых 12 квадратов!) и уютный кабинет скоро станет мне тесным — да и другим директорам потребуются рабочие зоны. Пришлось даже подать через Горбоносого запрос на выделение территории под строительство офисного здания в зоне нового городского строительства — очередная финансовая яма, которую окупить будет ещё сложнее, чем проклятую больницу.