Не знаю, каким местом я думал всё это время — вернее, не думал. А я ведь сам сказал слово «жена», и Агеха поняла его… совершенно правильно поняла. Вдобавок, «гостевые» спальни у меня в доме все заняты — одна за Сидзукой, другая за Гинко (которую дома мы, понятное дело, не застали) и До. А ещё я понял тот ехидный прищур, с которым Хироэ развернула меня «на погулять куда-нибудь часок, пока девушки подбирают… аксессуары». Нет, магазином женского белья меня, в отличие от Обычного Японского Школьника, всё-таки не напугать — «там» я даже кое-что для одной из своих подруг покупал… там у нас уже дошло почти до того же слова, что и с хиноенмой. Но идти туда в виде двенадцатилетнего парня? Нафиг-нафиг! Что ж, сюрприз удался! Возможно, Агеха просто выбирала эту «ночнушку» самостоятельно… и именно как ночную рубашку. Эффект был просто… неизгладимый. Я понял, что спать мне не хочется совершенно. И вообще, зря я пропустил «по-джентльменски» хиноенму в душ впереди себя. Да к чёрту! Изловленная (фигурально, конечно — от меня она и не убегала… скорее, наоборот) посреди коридора второго этажа девушка охотно прижалась ко мне и ответила на поцелуй… Как я благодарен мизучи и фугуруме, что те аутентично сделали вид, что в доме никого нет! И мастеру-сенсею по медитациям — иначе бы «всё» случилось бы прямо на полу в коридоре, а для второго в этой жизни секса это всё-таки перебор! И я даже нашёл в себе силы потом всё-таки помыться!
5
— …надо же, какая трогательная картина!
— Трогательная, пф! Именно, знаешь ли. Посмотри, где он её… трогает.
— Отсюда не видно…
— А так?
— Грр… почему-то мне хочется кое-кого огреть по голове… боккеном!
— Может, сначала разбудить? Водичкой… холодной… знаешь ли!
Дрёма быстро отступала, а голоса звучали всё отчётливее. Всё, я проснулся! Открыл глаза… ну а чего я, собственно, ожидал? Вернее, кого? Сидзука и Ринко.
— Доброе утро!
— Утро, знаешь ли… Час дня!
— Упс! Ксо! Чего раньше не разбудили?
— Сами проспали, — нехотя призналась мизучи. — И ждали вас… два часа, знаешь ли…
— Нет, боккеном не гуманно, — наконец решила задумчиво рассматривающая потолок Кузаки. — Ещё сломается. А вот Ранмару в постель подложить, чтобы спалось лучше…
— Ринко, ты садистка! Кот-то в чём виноват?!
— Да ни в чём, в общем-то. Просто заявился сегодня утром: шерсть всклоченная… и выражение на морде ровно такое же, как у тебя сейчас! — Ринко наконец посмотрела на меня и немедленно налилась румянцем. — И отпусти наконец это… эту… эти штуки!
А я что-то держу? Ой, и действительно… держу!
— Этот объект называется «грудь», — проинформировала хиноенма тоном школьной учительницы, при этом не меняя расслабленной позы. — И хотя вам простительно пока не знать, расширяйте свой вокабулярный запас заранее: как профессионал говорю — это важно!
— Расширение словаря — не повод демонстрировать сами объекты!
Хиноенма приподнялась на локтях, покосилась на соответствующие «объекты», покачала ими из стороны в сторону (зрелище определённо гипнотическое! На меня, по крайней мере, подействовало!), пожала плечами (всё в порядке же, в чём претензии?) и накинула на плечи свою ночнушку-пеньюар…
— …стало ещё хуже, знаешь ли, — констатировала мизучи, забралась на кровать и руками помогла мне перевести взгляд на нечто более нейтральное. Лицо Сидзуки вполне подошло. — Мы завтр… обед там сготовили. Вставай уже, а то всё остынет.
При этом девочка, придерживая меня за плечи, осмотрела с обеих сторон шею, плечи, потом заглянула за спину… пробормотала что-то вроде «надеюсь, снизу у неё клыки не поднялись портить».
— Что?
— Просто вы долго не просыпались. Вот мы и решили проверить на всякий случай — мало ли кровососка не сумела вовремя остановиться?
— Брр! Она меня и не кусала!
— Ну… мало ли что могло случиться, знаешь ли… Крови она твоей давно не пила…
— Кровь? — Агеха изогнула бровь… и тут же передёрнулась, буквально позеленев лицом. — Фуу! Гадость! Не надо про кровь, аж тошнит!
— Оп-па… — мы переглянулись с Богиней Рек и перевели встревоженный взгляд на мою младшую супругу. Ринко, которой в отличии от меня не досталось змеи, что помогает отводить взгляд в нужный момент, наконец «отвисла»: вид перекривившейся Агехи не нёс больше ни грамма эротики. Просто молодая женщина в полупрозрачной ночной рубашке. — И давно это с тобой?