— Срок подходит, — напомнил я.
— Знаю, в банк пора. А ты что, уже все потратил?? — вдруг осенило его.
— Не все, но мне так кажется, что мои ресурсы стали таять неоправданно быстро.
— Настолько быстро? — недоверчиво уставился на меня немец. — Не может быть.
— Жизнь меняется.
— О, так ты нашел ее! Я же читал газеты, но там... — он на секунду замолк, — это же ты на той фотографии в театре, верно?
— Верно, — улыбнулся я. — В этом у меня все-таки успех. Но, пожалуйста, не говори никому. Ситуация сейчас слишком сложная для того, чтобы демонстрировать меня миру.
— Все-таки не все ладно?
— Как видишь, — я указал на трость. — Теперь я временно как ты.
— Не надо, как я, — замотал головой ростовщик. — Шутишь? Я такого врагу не пожелаю. Но я вижу, что у тебя все еще какие-то тайны и секреты. Значит, Третье отделение тебя скрутило окончательно?
— Вот как раз с ним у меня и есть очень сложная ситуация, Дитер. Кто-то из него мне помогает. Другие — мешают. Я до сих пор не знаю, кому можно верить. А Трубецкого так и вовсе искать надо, но только вот мое состояние не позволяет.
— Ты пришел за помощью?
— Нет, ты и так много для меня сделал, а я достаточно с тобой расплатился, чтобы я мог прийти и проведать тебя, как друга.
— Алан за решеткой, — как бы между делом заметил ростовщик.
— Знаю. Его освобождение тоже стоит в списке моих ближайших свершений.
— Ого! — немец присвистнул. — Ты сильно изменился за те несколько недель, что я тебя здесь не видел. Может быть, тебя и вовсе подменили?
— Тише, тише, господин ростовщик, — рассмеялся я. — Все же я прекрасно помню, как Карлу накостылял какой-то портовый грузчик или морячок.
— Похоже, что с памятью у тебя все в порядке. А с ногой?
— Поскользнулся, упал. Очнулся — гипс! — процитировал я и тут же объяснился: — Нашелся один типус, который решил, что надо меня сперва покалечить, а потом убить.
— Но ты ему показал, где раки зимуют?
— Нет, это сделал брат императора с его личной охраной.
— От тебя любая новость — как песня, — повеселел ростовщик. — То Третье, то императорская фамилия прозвучит.
— Как Элен? — прервал его я.
— Лечится, — коротко ответил Дитер. — Уже скоро все. Курс закончится дней через пять, и ее выпишут.
— Планирует скучать по сигаретам?
— Надеюсь, что да. Но, мне кажется, я это вряд ли узнаю — не так уж она и заинтересована в моей персоне, как оказалось.
— Все наладится, вот увидишь, — утешил я его. — Но ты так и не рассказал о том, что произошло с тобой. Контузия от чего?
— А ты разве не читаешь газет?
— Нет, я не привык к этому и до сих пор никак не привыкну. Больше как-то по книгам.
— Тоже полезно, между прочим, особенно, если читать правильные газеты. Мне пришлось расстаться, и очень быстро, с новеньким «беором». В смысле, автомобилем, — объяснил он мне. — Хороший, мощный. В меру быстрый.
— Разбил? — не утерпел я.
— Если бы! Я же говорю тебе — у меня контузия. Это значит, что ее взорвали.
— Добро пожаловать в клуб, — кивнул я. — Мне хотя бы повезло не покалечиться настолько.
— Не перебивай, сперва моя история. А то мне уже любопытно узнать все и сразу.
— Все, я слушаю.
— Взорвали его прямо перед моим носом. А я же специально для такой малышки нанял водителя!
Называть автомобиль «малышкой» в нашем мире было куда привычнее. Четыре с половиной метра длины, полтора — высоты. Вот тебе и малышка, компактный автомобиль. Даже кроссовер в такие габариты укладывался.
Для Империи ширина машины в два-два с небольшим метра по корпусу была оптимальной. То же касалось и остальных размеров — все они заметно превосходили то, к чему я привык. Но я тактично промолчал.
— В итоге от водителя — фарш, пару пешеходов поблизости посекло осколками, а меня пришибло к стене.
— Так зато жив остался.
— Не то чтобы это уж очень радовало. Это был вроде бы как сигнал мне.
— Кто-то хочет, чтобы ты свернул свою деятельность? — спросил я.
— Похоже. Я даже думал отыскать тебя и передать все наши средства на хранение тебе, но...
— Мой дом сейчас не в том состоянии, чтобы хранить там деньги, — заметил я. — Но я могу поговорить с людьми и решить этот вопрос без лишних бумажек.
— Уверен?
— На девяносто девять процентов. Но сперва у меня в планах Трубецкой. Раз уж в банк мы соберемся не раньше, чем через пять дней, я потрачу их с большей пользой, если доберусь до этого несчастного шпиона.