— Миро…
— У тебя самый красивый голос, — признался я Яну. — Тебе кто-нибудь об этом говорил?
— Да, ты. Все время, — заверил он, и мне показалось, что дышит он как-то странно, быстро. Я различил, как дрогнул его голос.
— В общем, Барретт стрелял в Цыпу, но Хартли спас меня, и у него был пистолет, и я поцеловал его, а когда целовал, то думал: Ян так разозлится, потому что если ты поцелуешь кого-нибудь другого, я убью тебя, а потом подумал, что это своего рода лицемерие с моей стороны, так как я выместил всю свою нужду на Хартли, и хотя это плохо, я понял, что поступаю нечестно по отношению к тебе. Я вру, когда говорю, что твои отъезды на миссии — это нормально, потому что все совсем наоборот… это ненормально. Я скорее останусь один, чем буду скучать по тебе все время, и если я поцелую кого-нибудь еще, то не буду чувствовать себя таким виноватым из-за этого.
— Ты сказал, что находишься у ветеринара?
— Ты меня вообще слушал?
— Да, каждое слово.
— С моей стороны нечестно просить тебя измениться, — продолжил я, открывая глаза и наблюдая, как дождь хлещет в окно. — А с твоей стороны нечестно просить меня нуждаться в тебе меньше.
— Ни то, ни другое не справедливо, я согласен.
— Я продам грейстоун и отдам тебе половину.
— Просто подожди.
— Но мы должны там как следует убраться, потому что сейчас на кухне кровь.
— Мы все отмоем.
— Цыпа пытался спасти меня.
— Но он пострадал, и ты пострадал, а Крейг Хартли спас вас обоих от человека, который хотел убить меня.
— Да, все так, — согласился я, глаза сами собой закрывались. — Как забавно.
— Миро…
— И я не пострадал, — поправил его я.
— О, а я думаю, что как раз наоборот.
— Ты же знаешь, я никогда от этого не отмоюсь.
— Что?
— Я поцеловал Хартли. Этого не исправить.
Неожиданно Ян повесил трубку, что было немного грубо, потому что мы расставались и все такое… Но я все понимал. Возможно, для него это было не так уж и важно.
Когда мой телефон зазвонил снова, я ответил.
— Миро, милый, а обогреватель в грузовике включен?
Когда Ян назвал меня «милый», я вздохнул как девчонка из очень плохого фильма на канале «Лайфтайм».
— Что?
— Грузовик. Обогреватель в грузовике включен?
— Не-а.
— Не мог бы ты включить его ради меня?
— Но двигатель не работает.
— Миро…
— Мне очень жаль, Ян. — Я подавил всхлип. — Ты заслуживаешь того, кто …
— Заткнись! — проорал он. — Это ты, блядь, заслуживаешь лучшего, но пошел ты, Ми, этого не случится! Ты застрял со мной, и это все, до конца, понимаешь? Ты понимаешь это? Ты не можешь принимать решение в одиночку. И я тоже. Мы вместе в этом всем, и мы останемся вместе. Точка.
— Я не могу, — хрипло признался я. — Меня ломает каждый раз, когда ты уходишь.
— И меня тоже, идиота ты кусок!
Его тоже?
— Тебя тоже?
— Черт возьми, Миро, да.
— Тогда зачем же ты уезжаешь? — спросил я, стараясь не звучать при этом таким несчастным, каким себя чувствовал.
— Думаю, у меня в голове сложилось свое представление о том, что значит быть настоящим мужчиной, и что настоящий мужчина делает, и что такое вообще настоящий мужчина. И будучи с тобой, мне казалось, что я должен делать больше, быть еще сильнее.
— Ты не хотел, чтобы кто-то думал, будто наши отношения делают тебя мягче.
— Да, — прохрипел он.
— Но это же глупо. Если ты гей, или би, или кто-то еще, это не делает тебя слабым.
— Знаю.
— Тогда почему?
— Одно дело знать это и совсем другое — думать о себе подобное.
— Да, это я понимаю.
Я и впрямь понимал. С точки зрения логики, можно все прекрасно понимать, теоретически, но это не всегда помогает, потому что в реальном мире дела могут обстоять иначе.
— Когда я уезжаю, то оставляю не только любимого человека, но и своего напарника по работе, и ты можешь пострадать, когда меня нет рядом, потому что некому прикрыть твою спину.
— Это неправда, — сказал я, имея в виду своих друзей. — Парни присматривают за мной, так же как и за тобой.
— Но лишь для меня ты являешься приоритетом.
— Потому что ты любишь меня, — прошептал я, нуждаясь в нем так сильно, что кожа заныла от желания. — Так ведь? Ян? Ты меня любишь?
— Я никого и никогда так не любил как тебя. Никогда.
У меня перехватило дыхание.
— Прости, что я поцеловал Хартли.
— Я прощаю тебя, потому что у него был пистолет.