Она усмехнулась.
— Ян, да ладно тебе. Ты же знаешь, они всегда думали, что я недостаточно хороша для их сына. Они похоронили его на семейном участке и забрали флаг прямо из моих рук. Видел, как она это сделала на могиле?
Ян кивнул. Она наклонилась к нему и прижалась к его груди.
— Это последний раз, когда я с ними сталкиваюсь, вот увидишь.
— Нет, — сказал он, потому что именно такой ответ и ожидался.
Она подняла руку, на которой красовалось обручальное кольцо с бриллиантом и еще одно, похоже, свадебное.
— Если она явится за этим кольцом, которое он мне подарил просто потому, что оно уже давно принадлежит их семье, я тебе вот что скажу: она может поцеловать меня в задницу.
Ян крепко обнял ее, она нежно похлопала его по спине и оставила нас, чтобы проведать других.
— Дойл.
Это оказался его бывший командир, тот самый человек, который позаботился о том, чтобы мы пришли в дом, майор Делани, и он жестом пригласил Яна следовать за ним.
Я двинулся было за ними, но Делани покачал головой.
— Тогда больше никто с вами, ребята, не пойдет тоже, — настаивал я.
— И почему же? — подзадоривал он меня, чеканя слова.
— Есть сомнения насчет его безопасности, — возразил я.
— Да что ты? И что же ты думаешь я собираюсь с ним делать?
— Не знаю, что угодно, — парировал я. — Но на этот раз я, по крайней мере, знаю, что вы не оставите его где-нибудь снова.
Ян поднял руку, чтобы успокоить меня, а Делани, кипя от злости, распахнул обычную и затянутую сеткой двери и начал спускаться по ступенькам, ведущим во двор. Ян бросил на меня быстрый взгляд, который я ему вернул, а затем последовал за майором, закрыв дверь.
— Не беспокойся о своем бойфренде, — крикнул мне Оделл, сидя на диване. — Майор и пальцем не тронет его пидорскую задницу.
— Мы видели, как вы вдвоем скрылись из виду на кладбище, — вставил свои пять копеек Бейтс. — Это отвратительно, и если бы я знал, что Дойл из этих, то никогда не вернулся бы за ним.
— Неужели?
— Именно так, — усмехнулся Бейтс, вставая. — Лучше мертвый, чем гей.
Я дернулся к ним, но Беккер схватил меня и крепко держал, пока Райан направился к мужчинам, сидящим на огромном диване.
— Лучше бы вам прекратить трепать языком без умолку, парни, или я арестую вас за то, что вы угрожали жизни федерального маршала.
Бейтс насмешливо посмотрел на Райана, который нависал над ним.
— Да пошел ты…
— Мы можем задержать вас на семьдесят два часа только из-за угрозы.
— Я солдат, придурок.
— Я тоже, — заверил его Райан. — Но мы говорим не о военной службе. Мы говорим о том, что происходит здесь и сейчас. А прямо сейчас… продолжишь болтать, отправишься в участок.
Все взгляды были устремлены на него.
— Итак, — сказал он со скучающим вздохом. — Что выбираешь?
Никто из них не произнес ни слова. Очевидно, федеральные маршалы превзошли рейнджеров, которые были не при исполнении. Они все встали, собираясь уходить, и расступились перед Райаном.
Беккер отпустил меня, расправив пальто и похлопав по спине, а я подошел к окну, чтобы посмотреть на Яна и его старого командира.
— Прошу прощения.
Обернувшись, я увидел перед собой Даниту Стэнли. Вблизи она была безупречна, совершенна, как голливудская старлетка 1940-х годов, сияющая в лучах прожектора. Я понял, почему Ян сделал это, почему потянулся к ней. Если бы меня привлекали девушки, я бы тоже так поступил.
— Да?
Она прочистила горло.
— Я слышала, как Оделл сказал… — она замолчала, потому что этот мудак использовал не очень приятное слово, и она, должно быть, не хотела его повторять. — Ян гей?
— Ян бисексуал, — поправил я, бросив на нее быстрый взгляд. — Совершенно очевидно.
— Нет, мы… Он, должно быть, рассказал тебе о нас, потому что ты его… его… ты с ним.
— Да.
— Значит, ты знаешь, что мы не…
— Что «не»?
Она резко выдохнула.
— Когда мы, в тот раз, это было…
— На самом деле мне не нужно ничего этого знать. Это не мое дело.
Она молчала, размышляя.
— Да, ты прав. Не твое, за исключением того, что ты должен знать, Ян оказался единственным, кто понимал меня.
Я ждал, что она скажет еще что-нибудь, но она не могла, о чем свидетельствовали ее покрасневшие глаза и дрожащий подбородок. Я взял ее за руку и увидел, как она расслабилась, как будто сдалась, а потом одарила меня легкой улыбкой.
— Мой муж, — начала она. — Ему нравилось быть солдатом, и он оставлял меня одну, даже когда находился дома, а Ян… Ну, он меня понимал.