— Ладно.
Все начали говорить одновременно, пока Кейджу не пришлось повысить голос, который заглушил все остальные.
— Насколько удалось выяснить ФБР, Хартли стало плохо по дороге из тюрьмы в Денверский аэропорт. По пути они свернули в больницу, и дальше версия событий несколько запутанна.
Я обвел взглядом всех агентов в форме, сидевших в кабинете Кейджа. Один из них, прочистив горло, подался вперед.
— Мы не знаем точно, где именно прервалась связь. Но вы же знаете, Хартли не похож на жестокого преступника, типичный врач, кроткий и безобидный.
Я взорвался резким язвительным смехом и даже сам не понял, как это произошло.
— Маршал Джонс?
— О, да это же чушь полнейшая! — рявкнул я. — Я вас умоляю, сэр, а я и не знал, что Крейг Хартли — безобидный. Поначалу мы засадили его в тюрьму за убийство девятнадцати женщин.
— Я знаю, что он…
— Девятнадцать! — закричал я. — Мертвых. Жестоко убитых.
— Маршал…
— Как можно считать человека, убившего девятнадцать человек, безобидным?
— Мы…
— Когда он сбежал в прошлый раз, то убил свою подругу, которая помогала ему в побеге из-под стражи, убил пожилую пару и особого агента ФБР Киллиана Войно, похитил Саксон Райс, а также похитил и пытал меня. Кроме того, убил всех, кто работал на него, всех десятерых, кто был соучастником в моем похищении и пытках. Слова «кроткий и безобидный» здесь неуместны!
Никто не проронил ни слова в течение минуты, пока молчание не нарушил Кейдж.
— Тебе нужно время?
Я попытался успокоиться.
— Нет, сэр. Прошу прощения.
Кейдж поднял ладонь в жесте.
— Не стоит извиняться.
Чуть успокоив дыхание, я кивнул.
— Есть проверенные сведения, что Хартли неделю назад пересек границу Мексики, а двумя днями позже вылетел на частном самолете, принадлежавшем Хавьеру Аранде, из Международного аэропорта Монтеррея.
— Аранда — глава корпорации «Викарио Кэпитал», — сказал агент, на которого я накричал. — Он обосновался в Нуэво-Леоне. Эта компания — прикрытие для картеля Салазара из Тамаулипаса.
Все, кроме Кейджа, посмотрели на меня так, будто ожидали экспертного мнения.
— Так, — произнес я, побуждая их продолжить.
— С каких пор Хартли с Арандой стали друзьями? — поинтересовался Кейдж.
Никто не ответил, и он повернулся ко мне.
— Джонс?
Я прочистил горло.
— Понятия не имел, что это Аранда, но Хартли рассказывал, как летал в Мексику со своей командой несколько лет назад, чтобы оперировать мать босса картеля.
— Правда? — спросил агент.
— Да.
— И, естественно, спас ей жизнь, — предположил Кейдж.
— Да, сэр. Хартли поделился, что ему потом прислали сообщение о ее хорошем самочувствии.
— Господи, — выдохнул старший агент.
Я наклонился вперед и уткнулся лицом в ладони, ощутив жжение в желудке и нараставший приступ паники в груди. Не хочу снова сломаться. Как это ужасно — быть экспертом в вопросах, касавшихся Хартли, знать больше, чем кто-либо, потому что он многим со мной делился за время двухлетних визитов к нему в тюрьму, очень хотел, чтобы я его понимал.
Многие рвались с ним побеседовать, всякие психиатры и психологи, те, кто писали о Хартли книги, а также всевозможные правоохранительные органы. Все они жаждали проникнуть в самые глубинные и потаенные закоулки его души, но он упорно молчал со всеми, кроме меня.
Я единственный.
Именно мне он писал, хотел видеть и умолял приехать. Начальник тюрьмы в Элджине как-то упомянул, что Хартли, возможно, влюблен в меня, другого объяснения попросту нет. Но он ошибался, все ошибались, я точно знал, потому что понимал Хартли. Он меня не любил. На самом деле Хартли хотел меня убить, но сделать это собирался тогда, когда ему будет удобно. А пока он сидел в тюрьме и не имел власти, единственным оружием оказалась возможность мучить меня с помощью воспоминаний.
Поэтому он говорил, а я слушал, познавал и, увы, фиксировал в памяти. И сейчас в моем лице у Хартли имелась живая и ходячая энциклопедия всей его жизни. Я был достоверным источником сведений, как и было только что снова доказано. ФБР понятия не имело, как Хартли и Аранда связаны, пока я им не объяснил.
— Джонс?
Я поднял голову и посмотрел на Кейджа.
— Хартли прекрасно знает, что если когда-нибудь вернется в страну, то снова отправится гнить на суперстрогий режим, — сообщил он мне. — У Интерпола есть все данные. Его поимка — вопрос времени.