Все впустую? Но кто же, кроме нее, сможет просветить этот народ, научить его думать и рассуждать рационально? Кто сможет справиться с этим
«грубым народом, лишенным идей, но богатым предрассудками, народом, которому недоставало культуры во всем и который привык к положению бессловесного, запуганного раба»?
Нет, не страх, не грубое принуждение, не палки и батоги, но убеждение и уважение к беспристрастному закону лягут в основу ее правления... Ее правления... Но власти еще нужно добиться!
Павел, сын... Она имеет право добиваться власти для него, сама став регентшей. В обществе, среди духовенства, в армейских кругах появлялись группы людей, поклонявшиеся этому ребенку, который в их глазах являл собой единственную надежду России. Версаль также надеялся, что к власти придет великий князь Павел. 21 марта 1762 года барон Бретей получил длинное послание от Шуазеля. Во Франции стремились к тому, чтобы на трон взошел сын Екатерины. Регентшей хотел сделать ее и Панин. Он активно участвовал в заговоре – но для того, чтобы на трон взошел его воспитанник. Регентство будет долгим, – думал Панин, – и он успеет внушить молодому монарху мысли о том, что необходимо отказаться от абсолютизма, поддержать либеральные идеи, ввести конституционные ограничения монаршей власти...
Дни и ночи напролет в императорском дворце плелись интриги вокруг шатающегося трона. Молодая княгиня Дашкова толкала императрицу на государственный переворот. Фаворит царицы Григорий Орлов, его братья и многие офицеры, примкнувшие к ним, были готовы выступить по первому требованию. Екатерина Романовна со всей пылкостью натуры желала увидеть на престоле дражайшую подругу: стремясь заручиться поддержкой гвардии, бывала в казармах, осуществляла связь будущей императрицы с деятельными участниками заговора – Н.И. Паниным и К.Г. Разумовским, И.И. Бецким и Барятинским, А.И. Глебовым и Г.Н. Тепловым. Сама Екатерина не должна быть на виду! Она никому не доверяла, и Дашкова была с нею полностью согласна: конспирация – обычное дело в масонских ложах, где каждый посвященный низшего ранга знает лишь свою задачу и не догадывается, кто работает плечом к плечу с ним и чем он занят...
Воцарение Петра III вселило в воспитателя наследника престола, графа Никиту Ивановича Панина, тревогу за будущее великого князя. Он был не из тех, кто пассивно ждет ударов судьбы, и сразу предложил Екатерине помощь и поддержку в подготовке переворота. Та приняла протянутую дружескую руку; справедливости ради надо заметить, что опору она нашла весьма основательную. Впрочем, оба заговорщика не договаривали до конца: Панин видел Екатерину в роли регентши при малолетнем Павле, а та не считала нужным широко афишировать свое желание стать самодержавной императрицей.
У Екатерины были налажены контакты и с начальником полиции Петербурга бароном Николаем Андреевичем Корфом. Он заявил ей, что со стороны полиции препятствий не будет. Препятствий чему? Оба собеседника это понимали. Генерал-поручик артиллерии Александр Никитич Вильбуа, которому Екатерина обещала пост генерал-фельдцейхмейстера, также заверил ее, что ни одна пушка не выстрелит по тем, кто пожелает засвидетельствовать чувства глубокой преданности императрице российской... Странная фраза, с чего бы по таким людям пушкам-то стрелять?
«Сочувствие к императрице возрастало в той же мере, как презрение к ее супругу. Своим поведением он сам как бы облегчил нашу задачу – свергнуть его с престола»,
– пишет Е.Р. Дашкова.
Только когда Петр выполнил всю грязную работу, Екатерина приняла решение. Она не будет больше наблюдать за тем, как ее муженек ломает комедию власти. Она позволит тем, кто жаждал действий, приступить к выполнению задуманного ими. С их помощью и доверившись невидимой руке, которая направляет все события, она взойдет на трон.
И тогда мрачные дворцовые стены, сжимавшие, казалось, самоо душу, расступились. Сказочный июнь опьянил ее своим птичьим воздухом30*Выражение Виталия Семина.*. В эти единственные дни, когда весенняя свежесть уступает место летней жаре, все было на ее стороне, все сияло вокруг нее: любовь, дружба, месть, долго сдерживаемые силы молодости. Aut vincere, aut mori31*Победа или смерть (лат.).*. Или она станет императрицей всея Руси, или умрет – но даже смерть в этом порыве будет не страшной, легкой, как блаженный выдох перед сном...