— Случайно не он Перекати-поле?
— Да, он подписывался этим псевдонимом.
Фрэнк присвистнул.
— У него хорошие материалы, нет сомнения, но он жил в местах, почти нетронутых цивилизацией. Еще неизвестно, чего он там понабрался — может, таких привычек и обычаев, что теперь ему ничего не стоит преступить закон.
Взять да и придушить старуху, чтобы не мешалась под ногами, иначе ему не видать девушки, которую он любит.
А ведь это мотив, знаете ли.
Мисс Силвер покачала головой.
— Я не думаю, что этот мотив существует. Мисс Грэхем все-таки решилась принять его предложение. Они встречались ночью для того, чтобы обсудить детали. Сегодня они должны были стать мужем и женой.
Фрэнк смотрел непроницаемым взглядом.
— Должны были, — сказал он. — Но стали бы? Много ли у них оставалось шансов после того, как миссис Грэхем их застукала? Если раньше она прикрывалась сердечными приступами, неужели вы думаете, что она не выудила бы все козырные карты? Мотив? Да у Карея мешок мотивов! За пять лет, проведенных среди детей природы, могут отказать все тормоза и запреты, — по крайней мере, ничто не помешает тебе грохнуть по башке того, кто встанет на твоем пути.
Мисс Силвер мягко сказала:
— Мой дорогой Фрэнк, ты хочешь сказать, что мисс Грэхем спокойно наблюдала, как убивают ее мать, а потом дала насквозь лживые показания и готова подтвердить их под присягой? Со всей ответственностью заявляю, что это совершенно не в ее характере, я ни на миг не допускаю ничего подобного.
Фрэнк заранее знал, что этот ее мягкий голос ничего не значит: ему сделают строгое внушение.
Глава 19
При расследовании любого убийства образуется много разрозненных нитей, которые нужно ухватить и увязать между — собой. Одни из них более весомы, но нельзя пренебрегать ни одной. Иногда нечаянное слово или случайное событие могут вывести поиск на нужное направление. Работа полиции состоит в постоянном поиске, сортировке и увязывании малейших, даже самых ничтожных ниточек.
Казалось бы, ничто не связывало смерть миссис Грэхем с тем, что молодая жена инспектора Шарпа отправилась на следующее утро к своей тетке, мисс Коттон, районной медсестре, но даже этот визит оказал некоторое влияние на ход следствия. Мисс Коттон не читала газет. Проблемы внешней политики ее не волновали — все равно с ними ничего не поделаешь. Что касается проблем внутренних, то у нее и так хлопот полон рот с родами, несчастными случаями и другими напастями, чтобы еще забивать себе голову газетными сообщениями. Какое ей дело до того, что какая-то японка родила четверню, или что в Марселе муж зарезал жену — тут своих новостей хватает. Вон у Томасов родились близнецы, и один из них того и гляди умрет, но она этого не допустит, а Бил Джонс, живущий за углом, так избил жену, что, видимо, на этот раз им без суда не обойтись. А в свободную минуту лучше полистать дамский журнал — там тебе и красивые любовные истории без всяких драк, и кулинарные рецепты и образцы для вязания. Рано или поздно она, безусловно, услышала бы об убийстве, но тогда никак не связала бы его со своим визитом к Бурфордам. Мистер Бурфорд вызвал ее среди ночи.
Какие же они паникеры, эти молодые родители. У них перевенец, вот они, чуть что, всех и поднимают на ноги.
Хильда Бурфорд — очень нервная мамаша, а Джон — что с него возьмешь — долговязый увалень, тощий и квелый.
Ну а племяннице мисс Коттон всегда была рада. Она угостила ее домашними булочками и смородинным пирогом, и именно после этого Мери Шарп пожаловалась, что Тед, бедненький, пропадает на работе, и как это ужасно — быть убитой в собственном саду! Мисс Коттон налила себе крепкого чаю, положила три ложки сахару, добавила молока и уже потом спросила, кого, собственно, убили.
Мери Шарп сразу порозовела от волнения.
— Миссис Грэхем, ту, что живет на углу Бельвью-роуд и Хилл-райз! Говорят, она ночью застукала дочь в саду с дружком, а наутро ее нашли убитой на их участке!
Мисс Коттон замерла, не донеся чашку до рта. Она поставила ее обратно на блюдце. От ее радушной улыбки не осталось и следа.
— Когда это случилось?
Мери таращила на нее свои голубые глазки.
— Вчера ночью, тетушка. Тед так поглощен этим расследованием, что не замечает, дома я или нет, вот я и надумала зайти к тебе взбодриться. Он вчера за обедом ни словечка не сказал, а когда я что-нибудь говорила, только и делал, что переспрашивал: «А? Что?»
Мисс Коттон тут же ухватила самое важное в ее словах.
— Значит, это не Тед рассказал тебе об убийстве?
Мери помотала головой.
— Он еле упомянул, а потом сказал, что занят, потому что приехал кто-то из Скотленд-Ярда. Нет, мне рассказала миссис Стоукс, которая работает у Грэхемов. Я встретила ее по дороге в магазин. Она ходит к ним раз в неделю, и сегодня не ее день, но она все равно всегда все знает. Такая болтушка! Вечно все выспрашивает. Была ли я у Теда на работе и не узнала ли каких подробностей! Что она о себе думает?
Но наверняка что-то, что мне самой не понравится!
Мисс Коттон прочла ей лекцию. Мери — хорошая девочка, но пока не привыкла к роли жены полицейского.
Если Тед Шарп не болтает о своих служебных делах, то это замечательно, и Мери должна им гордиться, а не делать обиженное лицо. Она только навредит ему, если начнет шушукаться и распускать сплетни, как миссис Стоукс. «Помни об этом, дорогая».
Когда Мери собралась уходить, мисс Кот-гон вышла вместе с ней, на углу попрощалась, но вместо того чтобы вернуться домой, села в автобус, идущий в город. Там она зашла в полицейский участок.
Глава 20
На следующий день в дверь мисс Коттон постучались Тед Шарп и инспектор из Скотленд-Ярда. Они заранее позвонили, и она выкроила для них время между близнецами Томасов и спиной старой миссис Френч. Ее коттедж был настоящим коттеджем, не то что новые муниципальные домики вдоль дороги; он стоял в глубине, перед ним красовался узкий длинный палисад, полный осенних цветов, а позади дома росла брюссельская капуста и артишоки. На первом этаже располагалась кухня и гостиная, на втором — две спальни. В интервале между двумя войнами сзади были встроены ванна и туалет. Передняя дверь открывалась прямо в гостиную, где были круглый стол, камин с двумя креслами по бокам, угловой шкаф и четыре стула вдоль стенам. В шкафу — чайник, сахарница, четыре чашки с блюдцами, молочный кувшинчик с синим ободком и несколько искусственных фруктов. На столе стояла бело-сине-рыжая ваза, в центре каминной полки была другая ваза с надписью «Подарок от Маргит», а в ней большой букет хризантем.
Еще на полке стояли две фотографии — Мери Шарп в свадебном платье и она же во время крещения; на одном краю полки лежала большая розовая раковина, на другом — бронзовая фигурка, изображавшая женскую руку. Рука была дюйма три в длину, очень элегантная, с кольцом на безымянном пальце, начищенная до золотого блеска. Все в комнате было аккуратно, все с иголочки, включая саму мисс Коттон в веселеньком синем форменном халатике с белым воротничком. У нее были голубые глаза, густые седые волосы и на самом затылке — медсестринская шапочка.
Она приняла их сдержанно и, сказав, что у нее мало; времени, сразу же перешла к деловому разговору.
— Вы ведь по поводу моего вчерашнего заявления?
Тед Шарп ответил «да» и представил ей инспектора Скотленд-Ярда, который и должен был вести разговор.
Они уселись за круглый стол. Фрэнк Эбботт вынул протокол показании мисс Коттон, ею подписанный, и положил перед собой. Неторопливо, как и подобает благовоспитанному человеку, он сказал: