– Павел! – голос колоритного товарища был похож на рык льва, и Игорь Сергеевич даже вздрогнул от неожиданности, не отрывая глаз от неминуемо надвигавшегося на их столик мужчины. Усилием воли стряхнув с себя гипнотическое оцепенение, он обернулся к Павлику, и вновь поразился произошедшей с ним метаморфозе. Его спутник побелел, как мел, губы его задрожали. Глаза молодого джедая стали похожи не на блюдца даже, а на тарелки, на лице отчетливо проступало выражение всепоглощающего ужаса.
– Отец Иммануил, – молодой человек искренне попытался привстать со стула, но не смог и плюхнулся обратно, продолжая таращиться на монументальную фигуру в черной рясе, уже нависшую над их столом. – А вы-то как здесь оказались?..
В голове Игоря Сергеевича что-то с чем-то совместилось, возможно, даже тихонько щелкнуло, и настороженность на с его лица начисто стерло озорное недоверие. Он переводил взгляд с Павлика, чей ужас сменился усталой обреченностью, на колоритного мужчину в рясе, не будучи не в силах поверить в происходящее.
– Господь привел, ясно дело, – монументальный мужчина сверкнул льдинками глаз и кивнул в сторону стула. – Присяду?..
Павлик молча обхватил голову руками и издал слабый протяжный стон. Его напарник проявил большее гостеприимство: привстал со своего места, приветливо кивнул незнакомцу, отодвинул соседний стул, жестом предлагая тому занять место за столом, и протянул руку.
– Игорь Сергеевич, товарищ Павла.
– Товарищи Павла – мои товарищи, – объявил гость. Его рукопожатие было под стать всему остальному облику: руку Игоря Сергеевича как будто сдавило тисками. – Вы что, Павел, видеть меня не рады?
– Издеваетесь? – Павлик потихоньку начал приходить в себя: лицо уже порозовело, но на нем явственно читалось плохо скрываемое недоверие, словно он все еще никак не мог смириться с тем, что появление нового участника действа – непреложный и свершившийся энергетический факт. – Я просто увидеть вас никак не ожидал, святой отец, извините за прямоту! Вы как оказались-то тут?!
– Судьба!.. – тяжело вздохнул святой отец. После таких разумных объяснений он огляделся и махнул официантке, которая с жадным изумлением жительницы небогатого событиями городка наблюдала за развитием истории и вновь прибывшими персонажами из-за барной стойки. – Милочка, чайку бы!
Девица неохотно покинула свой пост и удалилась на кухню, а отец Иммануил снова тяжело вздохнул и, переводя взгляд с Павлика на типичного московского аллигатора, изрек отрешенно и сосредоточенно:
– Попрощаться я пришел, Павел…
– Попрощаться?! Судьба?! – Павлик яростно затряс головой и с подозрением уставился на вновь прибывшего. – В каком это смысле «попрощаться»?! Отец Иммануил! Вы как вообще узнали, где я?!
– Что значит – как узнал? Василий мне по телефону сказал, что вы в Сокол едете, вот я по вашим следам и пошел. Ну а дальше – как сказал: все в руках Господа было. Но вы, похоже, и вправду не рады…
– Святой отец! – окончательно пришедший в себя Павлик буквально взвился со стула. – Вы что, глумитесь надо мной или как?! По каким следам вы шли?! Это же не на дачу ко мне приехать! Что случилось-то у вас такое, и на кой хрен вы прощаться со мной собрались? При чем тут – рад, не рад! Вы сами посудите: задница мира, семьсот километров от Москвы, и вдруг – вы! Что происходит-то тут вообще, а?! Я что, сплю, что ли?! – Павлик жалобно посмотрел на своего улыбающегося спутника, ища поддержки, и, схватившись руками за голову, перевел взгляд на невозмутимое лицо мужчины в рясе. – Вы толком объяснить можете, что происходит-то?!