Павлик подмигнул президенту и плюхнулся в кресло. Он выбрал то, что стояло спиной к окну, и его внимание сразу привлекла картина на стене напротив. На холсте красовалась огромная пирамида, судя по всему, из мексиканских, на заднем плане, совсем вдалеке, мутнели очертания гор. В картине было что-то неуловимо странное. Павлик несколько секунд вглядывался в изображение, прежде чем сообразил, в чем дело. Неизвестный художник придал пирамиде ощутимый крен слева направо, и она не то чтобы падала, но точку опоры явно потеряла, и теперь словно бы раздумывала, что же ей на итог предпринять, застыв покамест в неустойчивой задумчивости. Подножье массивного сооружения скрывали клубы какого-то марева, но полотно висело далековато, и разглядеть все детали было сложно. Павлик решил было обойти стол, чтобы рассмотреть картину поближе, да передумал и отметил лишь про себя, что та на редкость органично вписалась в пространство кабинета. Он приготовился к ожиданию, но не прошло и минуты, как дверь распахнулась, и Павлик принялся неловко выбираться из глубин роскошного кресла.
Хозяин кабинета уже шел от дверей, радушно улыбаясь гостю. Игорю Сергеевичу было где-то за пятьдесят. Его крепкую спортивную фигуру расчетливо подчеркивала тонкая серая футболка с коротким рукавом, открывая приличные бицепсы и крепкие предплечья. Столь же нарочито не скрывала она ни широких плеч, ни развитых грудных мышц. Было очевидно, что вошедший мужчина не чужд некоторых силовых забав, и лишь едва наметившийся, но все же заметный животик немного сглаживал облик спортивного мачо. Впрочем, и животик его не портил. Скорее, он давал понять, что Игорь Сергеевич не чурается и обычных человеческих слабостей, и в равной степени готов уделить внимание как теннисному корту и тренажерному залу, так и мангалу с дымящимися над углями кусками сочного мяса. Строгие белесо-голубые джинсы, расчетливо-небрежно надорванные неизвестным дизайнером, очевидно, должны были продемонстрировать готовность их обладателя к смелым экспериментам и его любовь к игре на контрастах. Мягкие мокасины оранжевого цвета Игорь Сергеевич носил на босу ногу, из-за чего общий вид сразу делался каким-то очень домашним. В чертах лица ничего особо примечательного не выделялось – настолько все было округлым и усредненно-приятным. Ежик черных некогда волос уже подернула заметная седина, ровный и густой загар добавлял свежести, на широком лбу не было ни морщинки. В целом Игорь Сергеевич производил впечатление человека, который знает себе цену, очень доволен жизнью и стремится всячески выразить это удовольствие по максимуму каждым доступным ему способом. Рукопожатие его оказалось читаемо крепким.
– Очень рад вас видеть, Павел! И прошу прощения, что заставил ждать. Пробки!
Павлик взглянул на часы.
– Да вы и не заставили, это я пораньше приехал. Вы – как часы швейцарские, – он бросил взгляд на запястье Игоря Сергеевича, на котором красовался массивный и явно очень дорогой хронометр.
Хозяин кабинета сделал приглашающий жест в направлении кресел.
– Я, с вашего позволения, напротив устроюсь, чтобы у нас с вами атмосфера не такая официальная сложилась, – он широко улыбнулся, демонстрируя то ли шикарные природные данные, то ли впечатляющую работу дантиста. – Сейчас Танюша вам кофе подаст, мне – чай, и можно будет познакомиться и спокойно пообщаться.