– Вот сын осла! – Павлик яростно тряхнул головой в сторону виновника ЧП. Игорь Сергеевич захохотал, и даже Андрей, чью невозмутимость не потревожило произошедшее, позволил себе слегка улыбнуться.
– А вы говорите: владелец заводов, газет, пароходов! Москва с мыска бьет – тут все равны: и аллигатор, и абрек, – Игорь Сергеевич улыбался. – Давайте историю вашу – чем закончилось-то все? И вы, молодой человек, пристегнулись бы. А то так и без головы остаться можно…
– Можно, – Павлик защелкнул ремень, – можно и без головы. Мы вот с вами давеча про эту де-фи-ни-ци-ю, – он старательно произнес слово по слогам, – говорили, а я вам сразу и сказал: эту дефиницию нормальный русский человек интуитивно осуществляет без рассусоливаний лишних. И вот, – Павлик ткнул пальцем в ползущий в пробке «Бентли», – характерный тому пример. Ладно, подрезал – с кем не бывает. Так он еще и жалом из окна торгует, как будто это его резанули, – ну не пидор ли, уж извините, он после этого?
Невозмутимый Андрей лишь хмыкнул, зато Игорь Сергеевич согнулся пополам от хохота. Утирая глаза, он пояснил водителю:
– Тут у Павла теория целая насчет отделения овец от козлищ. В тонкости посвящать не буду, – он коротко хохотнул, – но вот вам случай применения ее на практике. А если он извиниться хотел? – обратился он уже к Павлику. – А из окна вылез, чтобы масштаб наших претензий оценить?
– Угу, конечно, – тот все же справился с ремнем, – именно за этим он и вылез. А как увидел, что масштаб небольшой, решил бросить это зряшное дело – извиняться… Чтобы лишний раз энтропию вселенной без нужды не увеличивать!
Игорь Сергеевич усмехнулся и махнул рукой:
– Да бог с ним, с абреком этим, таких на дороге – через одного. Чем история ваша закончилась, расскажите лучше?
– Закончилась она, – снова полный драмы вздох, – тем, чем и должна была закончиться. Как я сейчас понимаю, другого конца у этой аферы по определению быть не могло. Мы на радостях-то и рванули дальше, в пампасы. Вечером у речки одной остановились, там еще деревенька была. Переночевали, у костра посидели, мяса пожарили – все как полагается, в общем. По паре пивка еще выпили… А утром – вперед.
– А куда вы направлялись-то?
– Да место одно искали, – Павлик почесал затылок, – по карте, – он искоса взглянул на Андрея. – Место силы, если уж так говорить.
– Меcто чего? – в голосе собеседника проступило неподдельное удивление.
– Долго объяснять, – Павлик неопределенно пожал плечами. – Если коротко, то место такое, особенное.
– А что такого особенного в месте этом? – Игорь Сергеевич продолжал глядеть с требовательным интересом.
– Ну, как бы сказать, – замялся молодой человек и посмотрел в окно. – Аномалия такая природная, можно сказать. Энергия там особая… Короче, необычное место. Сила там чувствоваться должна…
– И что? Нашли в итоге?
– А то, – Павлик помрачнел. – Тут все согласно правила известного: кто ищет, как говорится, тот свое завсегда обрящет…
– А сила-то там была? – подмигнул хозяин «Гелендвагена» с улыбкой.
– Сколько хочешь! – Павлик повернулся и показал Игорю Сергеевичу большой палец. – Я потом еще подумал: лучше бы ее там поменьше было. Иногда, – он усмехнулся, – ищешь-ищешь, найдешь да как осознаешь, что силы столько, что ее хрен унесешь, вот и думаешь потом: на фига искал? Жил себе, не тужил, как все нормальные люди. Не, силы ему нужно… И что? Едешь, ищешь, находишь, естественно. А после не знаешь, куда от нее деваться и как расхлебать кашу всю, что заварил. Вот и там тогда…
Игорь Сергеевич тихонько посмеивался:
– А конкретнее?
– А что – конкретнее? – Павлик хмыкнул. – Там дорог, считай, и нет. А у нас из описания – кроки одни только…
– А это что еще за такое?
– Кроки-то? – молодой человек опять неопределенно повел плечами и криво улыбнулся. – Это, Игорь Сергеевич, рисунок такой, если по-простому. Когда один осел в жопу мира забрался на интуиции одной, а потом другим ослам карту от руки рисует. Беда в том только, что с памятью у этого осла, – Павлик мрачно смотрел вперед, – проблемы. Со зрительной и вообще… Зато с фантазией у этого осла хорошо! – он потряс оттопыренным большим пальцем. – За-ме-ча-тель-но с фантазией все! А у других ослов, которые по этой картинке едут, с энтузиазмом все хорошо, и оптимизмом бог не обделил. Ну а результат всегда один и тот же бывает. Да это, наверное, и закономерно, в общем-то, как я сейчас понимаю. Когда один осел без памяти карту от руки рисует, а другие ослы с энтузиазмом по указивке этого Шагала доморощенного едут, тут только один результат возможен. Но у нас все отлично складывалось до поры, до времени. Встали утром, день – на пять с плюсом… Солнце, птички поют, насекомые копошатся да звенят – все весне радуются, солнышку. Как будто сама природа День Победы отмечать собралась. И мы тоже собрались, – Павлик хмуро покряхтел, – вечером. Чаю попили и по крокам этим дальше двинулись. А там, – он почесал затылок, – уже ни дорог нормальных, ни деревень. Леса, поля, болота да карта эта, полудурком беспамятным нарисованная.