– Но ведь вы тоже делаете добрые дела.
– Доброе дело не начинается с мысли «а что я с этого получу» или «что об этом подумают другие». Доброе дело идёт от сердца, думая о других, а то, что делают подобные мне, так это, руководствуясь разумом, пытаются попасть в сердце другим.
– А вы не слишком жестоки к себе?
– Я жесток к себе так же сильно, как могу быть жесток с другими. Человек, способный ранить самого себя, не может быть беззащитным в схватке с окружающими.
– Но ведь такие люди запираются в себе, они ведь и мухи не обидят.
– Ох, нет, именно мух они и обижают, порой срываясь на них, вот только «мухами» для них может стать всё что угодно или даже кто угодно.
– То есть вы потенциально опасны?
– Я, как стреляющий вверх лучник, то попадаю в себя, то делаю жертвой случайного прохожего, причём следующая цель практически непредсказуема.
– Зачем вы всё это мне рассказываете?
– Потому что вы слушаете и ещё потому, что мы мало знакомы, и я ещё не успел увидеть в вас угрозы.
– Иными словами, вы разговариваете с людьми, пока они не начнут вас пугать?
– Точнее пока я не начну их бояться, но да, примерно так.
– Но тогда вы не можете быть частью общества, потому что будете стремиться покинуть его до того, как оно вас хотя бы заметит.
Один силуэт отошёл от костра и направился к беседующим в темноте. Подойдя, он спросил:
– У вас всё хорошо?
– Да, спасибо, всё хорошо, – ответил один из беседующих в сумраке.
Человек, пришедший от костра, вернулся к компании, окружавшей огонь.
– Помните, в начале разговора я сказал, что эти люди поддерживают мою веру в людей. Так вот, смотря на них, я понимаю, что всё не так плохо и что окружающий меня, не Вас, мир не так плох. Всегда есть люди, которым можно довериться, за что хочется сказать им большое спасибо.
– Ну, так подойдите и поблагодарите их.
– Придётся слишком долго объяснять, за что я им благодарен. Проще будет прыгнуть в разведённый ими костёр и никому не мешать, а вы поблагодарите их за этот очищающий огонь, – сказал собеседник с улыбкой.
– Но вы ведь не серьёзно, правда?
– Я не могу сказать, что эта мысль не приходила мне в голову, иначе я бы не смог её озвучить. Если честно, я был бы не против пожертвовать собой ради спасения кого-нибудь.
– Это благородное рвение.
– Это эгоистичный расчёт. Я не дорожу своей жизнью, поэтому готов отдать её за секундную славу. Я как герой одного известного романа, но, в отличие от него, о моём будущем моральном развитии ничего не сказано. Представляете, какого это: найдя малейшее преимущество, узнав на мельчайшую частицу больше, уже представлять момент триумфа, когда ты сможешь это использовать, хотя ты осознаёшь, что он никогда не наступит. Осознание – цепь в руках великана, разрушающего воздушные замки; это цепь, которой мы прикованы к этому миру. Пока вы осознаёте хотя бы цену своей жизни, вы всё ещё в этом мире. Пусть так оно и остаётся.
Дым скрыл от Жени сначала людей у костра, затем тех двух, которые вели диалог. Так же быстро дым добрался и до Евгения, отчего он начал задыхаться. Молодой человек начал сильно кашлять и … проснулся.
Во всяком случае, ему так показалось. Он лежал на своей кровати, но дым никуда не исчез. Напротив, его становилось всё больше – он попадал в комнату из всех щелей, окружавших дверь. Евгений вытер пот со лба (в комнате было очень жарко) полотенцем, лежавшим около кровати, которым и закрыл лицо. Он подошёл к двери и открыл её – квартира пылала, огонь приближался к Евгению. Молодой человек отшатнулся, ослепленный ярким пламенем. Внезапно в середину горящей комнаты вышел некто. Его лица не было видно, но Женя сразу понял, кто это был. Этот известный незнакомец воткнул в землю свою трость, и пожар как будто обступил его – вокруг был огонь, но его стихия не трогала. Жене в голову пришла безумная мысль – он шагнул в сторону повелителя пламени, однако тот сразу остановил молодого человека жестом. Вольдемар легким движением руки подкинул воткнутый в пол зонт и твердо схватил его, внимательно осматривая свою трость. Женя не поверил своим глазам – справа от Вольдемара в воздух взлетела горящая полка для обуви, которая была довольно тяжёлой. Через секунду зеленоглазый некто расположил зонт горизонтально и рванул им вперёд, будто совершая удар шпагой. Евгений, увидев летящий на него горящий снаряд, резко пригнулся, и уже через секунду услышал позади себя звук разбивающегося стекла. Молодой человек обернулся – полка выбила окно, совершенно не оставив в раме и намёка на стекло. Женя посмотрел на Вольдемара – тот выставил зонт острием вперёд и зашагал в сторону молодого человека. Евгений, недолго думая, бросился в сторону новообретенного выхода и выпрыгнул из комнаты. Так как квартира была на первом этаже, приземление прошло довольно удачно. Потушив на голове горящие волосы, загоревшиеся, видимо, от пролетающей мимо полки, Евгений увидел догорающие обломки едва не убившего его снаряда, среди которых виднелась пара туфель, которые парень надевал только по очень важным случаям. Но сейчас у него не было выбора, поэтому он, откашливая дым из лёгких, быстро надел единственную имеющуюся обувь и побежал прочь. Пробежав метров тридцать, он обернулся на свою квартиру – у окна с абсолютно невозмутимым видом стоял Вольдемар, обеими руками опираясь на зонт. Увидев это, Женя решил больше не испытывать удачу и побежал куда глаза глядят. Когда пожар скрылся из виду, молодой человек присел на лавочку.