– Вы тоже это видите? – с испугом в голосе спросил Евгений.
Посетители, которые уже практически вышли, обернулись на зов парня но, когда женщина поворачивалась лицом к обеспокоенному продавцу, она на секунду закрыла фигуру на обочине, но и этого времени хватило, чтобы странный силуэт исчез.
– Что вы сказали? – сказал прежде счастливый мужчина, неожиданно сменивший доброе расположение духа на состояние, близкое к ярости.
– Извините, уже ничего…– сказал испуганный исчезнувшим «гражданином» и разъярённым покупателем продавец.
– До свидания.
После этих слов пара наконец вышла под звон колокольчика.
– Странно, что этот «самый счастливый человек» разозлился из-за лишних десяти секунд. Он же так счастлив со своей женой! Или счастлив, но не с женой?.. Ещё и этот странный силуэт с зелёными глазами и в пальто.
Пройдя несколько метров, молодой человек вдруг понял, что не мог разглядеть одежду человека на другой стороне дороги, а тем более его глаза. Его посетила мысль, от которой стало жутко: он не видел глаза и одежду человека – он просто знал, во что тот был одет! В этом сером пятне он признал своего странного утреннего гостя.
Осознав это, Евгений решил повнимательнее изучить книгу, на которую обратил внимание странный господин. К огромной радости молодого человека, издатель сделал в этой книге много иллюстраций с подписями. Прочитав вступление, оставленное не автором произведения, а именно составителем книги, Евгений понял, что в этой книге описан загробный мир, в том числе ад. Листая книгу, Женя нашёл все грехи, за которые наказывают на каждом конкретном кругу ада. Просмотрев пороки человечества, а также наказания за них, взглянув в окно, за которым бушевал сильный ветер, молодой человек пришёл к выводу, что недовольный клиент, скорее всего, было олицетворением похоти.
Решив отогнать от себя это мракобесие, Евгений решил вернуться к чтению “Фатального реалиста”, более интересующей его книги.
«Друзья с недовольством вышли от местной интеллигенции.
– Что он о себе думает? – возмущался Александр, – если он с тоской в глазах рисует картины, то это ещё не значит, что ему всё можно.
– Он своё получит, – спокойно сказал Дмитрий.
– Ты это о чём?
– Помнишь девушку в поезде, которой стало плохо. Я ещё тогда подумал, что с проводницей что-то не так. А потом, когда мы сидели у этого Жака, я вспомнил про странный «сахар», который она навязывала. И, когда мы как бы медитировали с закрытыми глазами, я подсыпал этот сахар ему в виски.
– Так вот что это был за звук… Я-то подумал, что это мыши… Стоп, что?! Ты подсыпал ему отраву? Ты как до этого додумался?
– Во – первых, мы не знаем точно, отрава ли это, во-вторых, он отказался помочь Кате, да и ты сам не очень хорошо о нём отзывался.
– Ты с ума сошёл?! Ты что наделал?! – вскричал Александр – иди спасать его!
– Если он не заслуживает смерти, то не умрёт.
– Простите, О Вершитель Судеб, тогда вам тоже нечего бояться, – сказал Александр, желая ударить Дмитрия зонтом по ноге. Отравитель быстро отреагировал и сделал шаг назад, но, запнувшись, упал. Вставая, он почувствовал в ноге сильную боль: он подвернул её при падении.
– Ну, спасибо, – процедил Дмитрий сквозь зубы.
– Прости, я не хотел. – Александр почувствовал свою неправоту, – вот, возьми, – молодой человек, пытаясь улыбнуться, протянул товарищу зонт, – теперь полуметровая палка может использоваться по назначению.
В этот момент в доме раздался громкий хлопок.
– Ты это слышал? – спросил Александр.
– Это… выстрел? – ответил вопросом на вопрос хромой молодой человек с непонятной радостью в голосе.
Товарищи решили вернуться и разобраться в произошедшем.
Они вошли в зал, где последний раз видели Жака: всё так же был стол, рядом с которым стоял мольберт с незаконченной картиной, но самого художника видно не было. Товарищи обошли стол и нашли своего нового знакомого: он лежал в голубой луже, а в голове зияла дыра, в которую эта непонятная жидкость успела затечь.
– Похоже, ему было не суждено быть отравленным мною, но жизнь ему надоела, по нему было видно, – сказал Дмитрий
– А, может, его жизнь надоела не ему, – сказал Александр, перешагивая через труп, – смотри, – парень показывал хромому товарищу на край мольберта, – похоже, он умер не сам. Но тогда…