Дальше возникает вопрос о том, какое соотношение существует между законами иррадиирования и концентрирования? Ясно, что эти законы по существу противоположны: в первом случае мы имеем дело с разливом раздражения, а в другом с сосредоточением его в отдельном пункте.
Таким образом в высшей степени важный вопрос всей механики центральной нервной системы - это вопрос о взаимоотношении этих двух основных законов: иррадиирования и концентрирования. Конечно, до решения этого вопроса еще очень далеко, однако материал можно собирать и сейчас. В двух работах моей лаборатории имеются некоторые намеки на то, как бы это дело могло итти. Год назад было закончено исследование д-ра Я. Е. Егорова. Это исследование заключалось в том, что сопоставлялись различные пищевые условные рефлексы друг c другом. До этой работы противопоставлялись условные рефлексы кислотный и пищевой, следовательно раздражители, связанные то с пищевым, то с кислотным центрами. В этой же работе была впервые осуществлена попытка определить взаимодействие различных пищевых рефлексов друг на друга. Делалось это таким образом: известные безразличные раздражители соединяли - один с одной едой, другой с другой, один с сыром, другой с молоком, третий с хлебом, с мясом и т. д. - и следили за тем, какое влияние окажут эти рефлексы друг на друга. В этих опытах прежде всего обратиа на себя внимание тот факт, что раздражение различными пищевыми веществами часто сопровождается чрезвычайно длинным следом, В физиологии условных рефлексов мы имеем уже целый ряд фактов, показывающих, что раздражение в виде следа долго дает себя знать в центральной нервной системе, после того как причина, вызвавшая раздражение, удалилась и прекратился его видимый эффект. Речь до сих пор шла о минутах, о десятках минут; но с более длительным следом во всех остальных отделах условных рефлексов мы дела не имели. В работе д-ра Я. Е. Егорова след оказывается чрезвычайно продолжительным: он давал себя знать не часами, а даже днями. Это совпадает с теми фактами, которые мы знаем из обыденной жизни, например, что какой-нибудь вкус долго помнится, особенно неприятный. Та особенность фактов, о которой я сейчас буду говорить, отчасти, вероятно, связана с этой большой длительностью следа. Опыт делали таким образом. Берется известный условный рефлекс, известный раздражитель, связанный с едой, например мясного порошка. Получается известная более или менее постоянная величина. Затем рядом с этим вырабатывается другой рефлекс, на другой раздражитель, положим, связанный с едой сахара. Для краткости можно сказать: один «мясной» рефлекс, другой «сахарный». Что будет, если действовать одним рефлексом на след от другого? Вот что получилось в опытах д-ра Я. Е. Егорова. Если вы имеете мясной рефлекс определенной величины (величина рефлекса меряется числом капель слюны - одного из эффектов раздражения пищевого центра), положим, 10 капель слюны, и после этого примените сахарный рефлекс, а затем живо вернетесь к мясному, то мясной рефлекс окажется сильно уменьшенным. Значит, раздражение «сахарного» центра (будем так выражаться для краткости), т. е. известной группы нервных клеток, которые раздражаются через соответственные волокна сахаром, задерживает «мясной» центр, т. е. группу клеток, которая раздражается из полости рта при еде мяса.
Если факт наблюдать многократно и отмечать все подробности, то при этом замечается следующая в высшей степени интересная особенность. Если вы, после того как применили сахарный условный рефлекс, попробуете мясной довольно скоро после сахарного, минут 5-10 спустя, то в этом случае вы получаете еще значительную величину рефлекса ---7, 8, 10 капель слюны, почти такое же количество, как до применения сахарного рефлекса. И только при следующей пробе мясной рефлекс окажется вполне задержанным. При третьем и четвертом разе он только медленно снова будет приобретать силе. На другой день он может быть еще в известной степени задержан и окончательно поправится только на третий день. Факты такого длительного влияния одного вкусового рефлекса на другой хорошо известны из обыденных наблюдений. Вы знаете огорчение матерей, когда дети съедят немного сладкого перед обедом, потому что после того не хотять есть обычную еду. Очевидно, им другое пищевое вещество теперь уже не так нравится.