(1935 г.)
Позиция брома в терапии нервных заболеваний, конечно, вполне прочна и с давних пор. Однако сейчас с полным правом можно утверждать, что лечебная мощь его остается далеко не использованной в той мере, как это должно было бы быть по существу дела. Причина этому та, что до последнего времени было неизвестно его истинное физиологическое действие на нервную систему и, кроме того, не былосновательно исследовано его действие на нервнобольных животных. То и другое дала работа с ним при помощи метода условные рефлексов. Оказалось, что бром имеет специальное отношение к тормозному процессу, восстановляя и усиливая его, а на нервнобольных животных в лаборатории можно было видеть разительно целебное действие брома только при непременном и точном дозировании его в соответствии с типом и состоянием нервной системы данного животного. Эта дозировка на разных собаках для верного и полного успеха должна была колебаться на размере суточного применения в пределах от одного до ста и даже до тысячи. Все это подробно и бесспорно показано в предлежащей монографии автора, которому принадлежит огромная доля работы в установлении физиологического действия брома и который в отношении изучения лечебного эффекта брома на нервнобольных животных является инициатором с исключительно ценными результатами в руках.
Едва ли будет преувеличенным сказать, что бром в медицине, благодаря лаборатории, сейчас вступает в новую эру своего благодетельного воздействия на больную нервную систему человека.
Академик Иван Павлов >>>>>>>>
Предисловие к русскому изданию трактата Андрея Везалия «О строении человеческого тела»
Прорвавшейся страстью дышит период, недаром названный эпохой Возрождения, период начала свободного художества и свободной исследовательской мысли в новейшей истории человечества. Приобщение к этой страсти всегда останется могучим толчком для теперешней художественной и исследовательской работы. Вот почему художественные и научные произведения этого периода должны быть постоянно перед глазами теперешних поколений и, что касается науки, в доступной для широкого пользования форме, т. е. на родном языке. Этим вполне оправдывается появление на русском языке труда Андрея Везалия под названием «De Humani Corporis Fabrica», 1543 г. Один уже заголовок звучит бодряще. Он как бы говорит: вот строение, а теперь понимай и изучай дальше деятельность этого грандиозного объекта. Труд Везалия - это первая анатомия человека в новейшей истории человечества, не повторяющая только указания и мнения древних авторитетов, а опирающаяся на работу свободно исследующего ума.
Академик Иван Павлов
Ленинград,
12 января 1936 г.
Автобиографические материалы
Иван Петрович Павлов
[А в т о б и о г р а ф и я 2 2 [190]
Родился я в г. Рязани в 1849 г., в семье священника. Среднее образование получил в местной духовной семинарии. Вспоминаю ее с благодарностью. У нас было несколько отличных учителей, а один из них - высокий, идеальный тип, священник Феофилакт Антонович Орлов. Вообще, в семинарии того времени (не знаю, что потом) было то, чего так недоставало печальной памяти толстовским гимназиям (и теперешним, кажется, тоже) - возможности следовать индивидуальным умственным влечениям. Можно было быть плохим по одному предмету и выдвигаться по другому, - и это не только не угрожало вам какими-либо неприятностями до увольнения включительно, а даже привлекало к вам особенное внимание: не талант ли?
Под влиянием литературы шестидесятых годов, в особенности Писарева, наши умственные интересы обратились в сторону естествознания, и многие из нас - в числе этих и я - решили изучать в университете естественные науки.
В 1870 г. я поступил в число студентов Петербургского университета, на естественное отделение Физико-математического факультета. Это было время блестящего состояния факультета. Мы имели ряд профессоров с огромным научным авторитетом и с выдающимся лекторским талантом. Я избрал главною специальностью -физиологию животных и добавочной - химию. Огромное впечатление на всех нас, физиологов, производил проф. Илья Фаддеевич Цион. Мы были прямо поражены его мастерски простым изложением самых сложных физиологических вопросов и его поистине артистической способностью ставить опыты. Такой учитель не забывается всю жизнь. Под его руководством я делал мою первую физиологическую работу.