П. Я. Б о р и с о в: По отношению к норме. Они нашли, что у белых крыс нормальное количество красных кровяных шариков около 6 625 000; под влиянием темноты у одной крысы получилось 4 500 000 красных кровяных шариков, а у другой 4 800 000; когда посадили их на свет и прибавили ночное освещение, то у первой количество красных кровяных шариков увеличилось на 1 000 000 против нормы, у другой - на 11/2 миллиона.
И. П. П а в л о в: Весь размах в колебаниях количества красных кровяных шариков, следовательно, равняется трем миллионам; это такая величина, на которую трудно ошибиться. Может быть, разница в результатах опытов итальянских авторов и ваших зависит отчасти от того, что они производили свои опыты над крысами, а вы над собаками?
Г. М. Н и к о л а е в: Нужно также принять во внимание условия жизни крыс, ведь они и на свободе живут в темноте.
И. П. П а в л о в: Опыты производились над белыми крысами, лабораторными животными, которые в целом ряде поколений приспособились к свету.
Г. М. Н и к о л а е в: Тем не менее для них свет является более сильным агентом.
Выступление в прениях по докладу А. И. Игнатовского «о действии uranii nitrici при сахарном мочеизнурении»
(24 февраля 1900 г.)
И. П. П а в л о в: В медицинской литературе, преимущественно фармакологической, нередко многое выставляется в фальшивом свете. Первое сообщение о каком-либо новом средстве обыкновенно полно восторга, во втором - тон уже немного сдает, а в третьем-четвертом средство нередко отвергается совсем. Подобные увлечения станут вполне понятными, если принять во внимание сложность области терапии, затруднительность точных наблюдений в этой области, а также факт, что в подобных случаях обыкновенно разыгрываются страсти; не всегда, однако, здесь дело в дурном умысле.
Выступления в прениях по докладу Б. Л. Бертенсона «К патологической анатомии экспериментального гидронефроза»
(13 апреля 1900 г.)
М. П. М и х а й л о в: . . . Возражение против моих выводов было сделано также проф. И. П. Павловым, который указывал, что при увеличении обмена в 10 раз животные его оставались здоровыми. Но ведь наблюдение за животными довольно затруднительно; животное смотрит как будто бы и здоровым, а при ближайшем исследовании у него оказываются огромные изменения, указывающие, как, например, в моих опытах, на нефритическое состояние. Основываясь на своих опытах и на только что выслушанном докладе, я могу утверждать, что одной почки недостаточно для организма.
И. П. П а в л о в: Нельзя, однако, итти против фактов. Ведь, например, известно, что русский человек во время поста потребляет очень мало азотистой пищи, так что азотистый метаморфоз у него очень незначительный; затем наступает пасха, когда сразу потребляются массы азотистых веществ, и тем не менее никакого нефрита не развивается. Работу почки в отношении выделения веществ обмена свободно можно увеличить раз в десять без того, чтобы развивались какие-либо изменения в них. Ваши же животные находились в совершенно особых условиях, и связывать наблюдавшиеся у них явления с явлениями у человека мне кажется неуместным.
М. П. М и х а й л о в: Из вашей лаборатории вышла работа, где автор нашел в изолированном желудке оперированной по вашему способу собаки гипертрофию желудочных желез; в этом я вижу полную аналогию с явлениями, наблюдаемыми на почке. У меня, конечно, действуют особенные условия, но все же я решаюсь утверждать, что почка, раз она гипертрофировалась, была до этого недостаточной...
И. П. П а в л о в: Мы ведь еще не знаем механизма гипертрофии. Наряду с вашими опытами существуют тысячи опытов над азотистым метаморфозом у собак, доказывающих, что этот последний может быть увеличен до громадных размеров без того, чтобы появилось какое-либо страдание почек. Поэтому, строго рассуждая, ваш вывод допустим только для усиовий ваших опытов.
Выступления в прениях по докладу А. М. Виршубского «О работе желудочных желез при разных сортах жирной пищи»
(13 апреля 1900 г.)
И. П. П а в л о в: Опыты докладчика имеют большое практическое значение. На факт задерживающего влияния жира на отделение желудочного сока клиницисты уже обратили в настоящее время свое внимание. При ближайшем исследовании, однако, дело здесь оказалось более сложным. А именно, если давать жир вместе с белковой пищей (например в виде жирного мяса), то в первое время получается явление задерживания секреции, зависящее от жира, но зато в 9-10-м часу после введения пищи, когда эта последняя уже прошла в кишечник, количество отделяемого сока значительно возрастает; у многих собак количество этого сока теперь больше, чем бывает непосредственно после введения чистой белковой пищи. Значит, лечить гиперсекрецию жирным мясом нельзя. Иное дело хлеб с маслом, комбинация, которая дает желудочным железам полнейший покой. Из всего вышесказанного вытекает практическое правило, что, если желают предотвратить чрезмерное накопление желудочного сока, не следует давать жирного мяса, а следует предпочесть комбинацию углеводов с жирами. В настоящее время доктор Казанский в моей лаборатории искусственно вызывает у собак гиперсекрецию и лечит их потом этим режимом; результаты, получаемые им при этом, вполне удовлетворительны: уже через неделю наступает выздоровление. Нельзя допустить, как это предполагает доктор П. Я. Борисов, что жир переходит в кишечник отдельно от белков: ведь желудочный сок не способен растворять жир.