— Ты и не мог заметить, иначе зачем я ширму сюда притащила?! И специально для вас, милые джентльмены, я на дежурстве до четырех!
И гордо прошествовала мимо них, выпятив грудь вперед.
3
Aliud ex alio malum.
Беда никогда не приходит одна. (лат.)
Ложечка тихо брякнула об край фарфоровой чашечки. Легор любил синий фарфор, ну и белый тоже сойдет. У Лии был набор фарфоровой посуды для высоких гостей. Легор положил ложечку на блюдечко, и откинулся на мягкую спинку стула, медленно вдыхая аромат крепкого кофе. К этому напитку ангел пристрастился на земле. Сделав небольшой глоток, он задумчиво пригладил волосы и поставил чашечку обратно на стол.
В этот момент в дверном проеме появился Оз.
— Не угостишь?
— Ты говоришь с такой интонацией, будто с похмелья, — решил Легор, вставая из-за стола. Оз тут же занял его место, единственный стул на кухне — всё остальное сплошь табуретки.
— Совсем от рук отбился, — проворчал Легор, наливая кипятка в кружку для Оза. — Это мое место.
— Ну, как говорят люди…
— Лучше помолчи. Займись своим кофе.
Оз пожал плечами, мол, как хочешь, молча придвинул к себе кофе и сделал большой глоток.
— Там список лекарств оставили, — спустя несколько минут молчания сказал Легор, когда Оз полностью выпил свою кружку. Легор же не спешил, тщательно смакую. Конечно, этот кофе не в какое сравнение не идет с натуральным, какой он пил, пока был на базе в Ресифи, но и такой пойдет, когда нужно спешно поднять настроение. Всем известный способ — шоколад — Легор не пробовал, не нравилась ему эта смесь химии. А настоящего, цельного, без химии шоколада ангел не пробовал. Не выпадало еще случаю прокатиться на базу в те края, где это можно осуществить.
— Угу, — ответил Оз. — Я знаю, что делать. И вас научу. Я же здесь только на первые три дня, а потом с Домингой будете сидеть вы, по очереди, наверное.
— Нет, она. Лия.
— Ну, раз Лия, так Лия. Я же буду наведываться раз в три дня, может чуть чаще.
— Там все в порядке? От твоего коллеги я ничего толкового не дождался, только одни лишь перспективы, да и то только худшие.
— Лег, а лучших нет. Это треклятая гематома может стоить ему прошлой жизни.
— А крылья?
— Кости мы срастим, а вот с нервами на левом крыле может и не заладится. Мы, может, и можем управлять тонкими материями, но новые нервы выращивать не умеем. Можем ускорять процессы, но исцелять так — это невозможно.
— Но летать он будет?
— Если не все нервы сожжены, то да.
— О, Боже, помоги, — прошептал Легор.
— Да ладно. Эл же везунчик! Все будет хорошо.
— Я надеюсь.
— Та-ак! — внезапно сорвался Оз. — Ну-ка прекратили этот похоронный тон! Япона мать, Лег, это же не конец света! Эл живой, мирно спит через стенку от тебя, а через несколько месяцев его раны заживут, и он опять будет бегать по лужам под дождем с бешеным криком, смущая прохожих.
Лег рассмеялся, вспоминая один такой момент. Мало кто из оперативного отдела мог похвастаться умением как ребенок радоваться простым вещам. Да, Доминга мог это делать, он мог прямо на улице подхватить на руки незнакомого человека и закружить его, крича "Жизнь прекрасна!". Как правило, по началу его пугались и обзывали ненормальным, но эффект это действо имело: люди верили, что жизнь действительно прекрасна, насколько бы плохо у них не были дела. К Доминге тянулись дети, называя его "крылатым дядей". Видите ли, человеческие дети тоже воспринимают мир тонких материй, то есть, магию, и скрыть от них отличия вроде крыльев и острых ушей невозможно. Дети просто верят в волшебство искренне и безвозмездно, и поэтому оно им откликается. Обычно, если такая вера исчезает, дети теряют способности к магии после восьми лет.
— Да, ты прав, — тряхнул головой ангел. — Что-то я действительно нюни распустил.
— А то! — усмехнулся Оз. — сидишь тут, весь такой важный-преважный, надутый, как шарик, бровки нахмурил, а в глазах грусть и боль всего еврейского народа. Страдалец, ё-моё… Лег, а что за оборудование привезли?
— Не знаю, — пожал тот плечами. — Я же не могу быть в курсе всего, что твориться в городе!
— Еще как должен, — возразил Оз. — В конце концов, ты же главная шишка в этом городе!
— Главная — мэр города, — чуть смеясь, ответил Легор.
— Не суть важно. Мэр — лишь человек, а ты… Ты…
— Ну?
— Ты это ты! Не придирайся к словам! Легор! Ты у нас глава корпуса, и должен знать, что там происходит! Я уже не говорю о более важных постах, которые ты занимаешь…