— Ну а эта… Сцилла тут с какого бока?
— Были, в мифологии эллинов, знаете, два морских чудища, наводивших ужас на мореплавателей. Сцилла и Харибда. Поджидали они бедняг в узком проливе между скалами или утесами. С одной стороны погибелью грозила, обитающая в глубине пещеры, Сцилла. С другой,– яростно поглощающая все и вся Харибда. Миновать обе гибельные крайности, можно было, только выбрав верный путь между беспощадных чудовищ. Причем если Сцилла более-менее вписывается в волшебный монструозный бестиарий, как, допустим, дракон своеобразный о шести головах и двенадцати ногах, то Харибда нет.
— Ничего себе, вахтерши на входе! Что с Харябдой-то не так?– нарочито исковеркал имя Мор.
— Харибда, скорее, гигантский водоворот, с некоторой периодичностью затягивающий, а позже извергающий воды моря. Вполне возможно, что в пучине скрыта невообразимых размеров пасть, жадно поглощающая тела моряков. Но о том у Гомера прямо не говорится. А рациональный ум подсказывает нам, что, вероятнее всего, воображение греков поразило вполне естественное, хоть и масштабное проявление подводной вулканической активности, либо…
— Спасибо за лекцию,– оборвала чародея довольно бестактно Морена.– Того, что Сцилла многоголовый монстр, оберегающий узкий проход между скалами, мы поняли. Остальное лирика.
— Желтые трассы на карте… Совпадают с синим песком.
— Ну точно. Русла рек. Лодка как нельзя кстати,– заключил варвар. Справляться о самочувствии ведьмы он посчитал столь же излишним, как и Мария необходимость дослушивать до конца историю Гвалта.
— Все на баркас!– пытаясь изобразить бас, прокаркал вор.
Глава 37
Миньоны
Глава 37. Миньоны
Лодка оказалась не только достаточно объемной, но и весьма тяжелой. Столкнуть ее с грунта в синий песок получилось лишь, когда подналегли всей командой. Внутри лодки нашлись весла. Но никаких уключин под них в конструкции плавсредства не предполагалось. Потому мы с Мореной разошлись по бортам, и, припав на одно колено, прилежно изобразили из себя древних индейцев, гребущих в каноэ. Ведьма заняла должность лоцмана, указывая путь. Гвалт сосредоточенно плел паутину незримых магических линий, Шакил и Мор, поминутно оглядываясь, горячо, но тихо, перешептывались. Передвижение по столь экзотической поверхности, как ни странно, мало чем отличалось от перемещения по воде. Только весла производили не всплеск, а вкрадчивое шуршание, погружаясь в податливую синь. Русла, занятые синим песком, постепенно расширялись. Уже вскоре пейзаж напоминал раскинувшуюся морскую гладь, испещренную росчерками разноцветных, неизменно вытянутых, островов. Граница, отделяющая Радужные Пески от условного берега почти размылась, когда я заметил в материализовавшуюся в дымке фигуру. И, кажется, заметил не только я. Варвар и его собеседник тоже напряженно вытянули шеи.
Кто бы это мог быть? В гексе, в принципе, могли одновременно находиться и другие группы. Так что ничего экстраординарного в факте объявившейся в дымке тени не было. Но я припомнил, что еще в Лабиринте однажды, мельком, на грани возможностей восприятия, ощутил чужое присутствие. И тогда, и сейчас, тревога коснулась сердца. Коснулась, сжала, предупреждая, и отступила.
— Вот она!– завопил возбужденно Шакил, отвлекая меня от вслушивания в себя.
Треугольный, тигрового окраса, плавник, мелькнул за фиолетовым островком.
— Зри!
Нет, слишком далеко.
Хищница, не скрываясь, заложила широкую дугу, будто рассматривая перспективную добычу со всех сторон.
— Как думаешь, всем лучше оставаться в лодке, как китобоям, или тех, у кого есть дистанционная атака, лучше по островам распределить? Я прикинул диспозицию островов. И понял, что при некоторой доле ловкости и везения среди песков цвета индиго можно перемещаться и без лодки. Просто с разбега перепрыгивая с одной «радужной запятой» на другую.
Мой вопрос к Морене потерял смысл сразу же, как только я его произнес. Потерял, поскольку акула опередила нас. На одном из белых островков появились существа, издалека очень смахивающие на пингвинов. Или на неуклюжих миниатюрных толстячков, облаченных в дирижерский фрак. Но первая же нота, взятая импровизированными оркестрантами, мне не пришлась по душе.
Словно по команде, половина пингвинов нагнулась, уперевшись в льдистое крошево остриями плавников. В профиль теперь они напоминали, скорее пиратские пушки, грубо размалеванные сажей и известью.