- Ах, ваше величество, - шёпотом сказал Келюс, - вы правы, эти малыши сущие ангелы.
- Я тоже считаю их неземными существами, иногда они меня пугают, а иногда восхищают,- поделился король.
- Я чувствую благодать, которая от них исходит, - сообщил Келюс
- Ну да, - встрял Шико недовольно, - ты ещё скажи, что рана заживает от прикосновений Де По.
- Вполне! Я могу в этом поклясться, господи Шико. - Келюсу явно стало лучше, и все узнали его манеру: успарять до крайности.
В катакомбах было мало воздуху, хотя от земли тянуло сыростью. Поэтому миньоны не прекращали выискивать место поудобнее. И пока Шико препирался с Келюсом, Роксана облюбовала плащ шута, в ее венах не перебродило еще вино, выпитое в Жареном Петухе, поэтому грубиянка улеглась на плащ, завернулась в него и заснула, временами изрыгая страшные звуки, словно библейское чудовище.
Шико, лишившись удобного места, пристроился неподалеку от короля, но вскоре заунывное чтение молитв ему опротивело, и он стал вслушиваться в веселую перебранку миньонов.
-Я обопрусь на ваше плечо, господин Шомберг, - послышался в темноте голос Маринуса.
-Почту за честь, сударь. У вас такие нежные волосы, что они щекочут мои щеки и губы. А как они прелестно пахнут! Пожалуй, это компенсирует мне вонь от этих трупов! - рассуждал громогласно Шомберг.
-Ох, и зря вы уселись рядом с Шомбергом, - запротестовал Можирон, - вы можете и оглохнуть от этого нахала, мое плечо куда удобнее.
Разговор прервался урчанием Роксаны.
-Вы дрожите, дорогой герцог, - вновь подал голос Шомберг, - вам страшно?
-Черт возьми! Мне тоже, сядьте поближе ко мне! - увещевал все тот же Можирон.
-Сиди уже с Д’Эперноном .
-Но король отослал его за носилками и подмогой в Лувр!
-О бедный Д’Эпернон ! - вскричал Маринус, - как он справиться! Это слишком опасно. Как он храбр, что один отправился на разведку.
-Да он просто боится костей мертвецов больше, чем шпаг Гизов, - расхохотался Можирон.
-Да что вы такой холодный, словно мертвец! - не унимался Шомберг.
-Мне не страшно, хоть я и верю в призраков, - подал голос Бурбон, - но я очень уж замерз.
-Ба! - пробасил Шомберг, - да вы считай, что голый. В одной шелковой сорочке.
-Нет-нет, я в колете. А халат я потерял по дороге. Да вы и сами в сорочке.
-Камзол я снял в кабаке!
-Однако вы не замерзли.
-Шомберг толстокожий как лесной кабан, - сказал Можирон.
-Да у меня закаленная кожа, ну и что? Придвиньтесь-ка ближе, дорогой герцог, я вам уступлю часть моего тепла!
В этот момент кто-то грубо отодвинул Шомберга от маленького герцога Маринуса. Миньоны испуганно вскрикнули.
-Это всего лишь я! - звучно заявил Шико, его голос невозможно было ни с кем перепутать, - вы так зазывно рассказывали о своем тепле, господин Шомберг, что я купился и пришел согреться. А вам, Мари-Маринус-Маринет, отдам свой камзол, по счастью я не настолько напился в Жареном Петухе, чтоб начать раздеваться.
-Вечно вы не вовремя, господин дурак! - ответил Шомберг.
-Давайте же сюда ваше тепло, я продрог до костей, пока этот господинчик с замашками Великого Кезра отобрал мой сюртук.
-Я у вас не отбирал, - облачаясь в огромную бархатную куртку Шико, довольно заявил герцог Бурбон, - вы мне ее сами подарили. Но я в долгу не останусь, обязательно вам чем-нибудь отплачу потом.
-Генрих мне тоже всегда так говорит, и что? Пожалуйте! Он до сих пор должен мне жирное аббатство.
-Шико! Не порочь своего короля! - звонко выкрикнул Генрих.
Шико фыркнул.
-А вот, вы египтяне сплошь колдуны да ведьмы, - обратился Можирон к одной из девушек, - а можете ли вы нагадать мне судьбу?
-Побойся Бога, Можирон! - предупредил его Генрих, но заскучавшим миньонам во что бы то ни стало, захотелось узнать свое будущее.
Цыганка по имени Сейра села на колени в кругу, окруживших ее дворян.
-Ведома нашему народу судьба добрая и судьба злая, - низко и раскатисто возвестила она, голые плечи ее были заклеймены не только королевскими лилиями, но и знаками других стран, - дайте ваши ладони, господа.
Миньоны, Шико и герцог Бурбон, протянули ей свои руки.
Цыганка, закатив глаза провела пальцами вдоль всех ладоней.
-Вы все любимцы судьбы. Вы все взлетели высоко. Но вижу я мрак и кровь. Вижу гибель и плач ваш. И враги ваши торжествуют. Жив останется лишь тот, кто до рассвета покинул Кладбище Невинных, только того не коснется костлявой рукою Госпожа Смерть!
-Нужно бежать отсюда, - испуганно завопил Можирон.
-Господа! - раздался голос вновь вошедшего, - это я, Д’Эпернон! Я привел подмогу, уже рассвет и нам надо возвращаться в Лувр.
Король и миньоны вздрогнули от страшного предзнаменования.