Королева-Мать отослала лекаря, а сама занялась немедленным воплощением страшного плана в жизнь.
Покои Его Величества Генриха III Валуа.
В такой-то поздний час король не спал. Его еженощные бдения, подстегиваемые призрачными страхами, постоянно лишали его жизненных сил и подтачивали нервное здоровье.
Всматриваясь в зловещие очертания, которые лунный свет, превращал в мнимых призраков, Генрих сидел, опершись на подушки и ждал чего-то. А ожидал он, чтобы перед ним явились призраки прошлого, которые бы захотели поведать ему о деяниях предыдущих королей.
Раздался скрежет. Генрих вздрогнул всем телом, закусив ус. Скрежет стал настойчивее. Затем стали слышны шаги, смягчаемые ворсом ковра.
Генрих напряженно всмотрелся в темноту. И увидел высокий худощавый силуэт Шико. Длинные руки он упер в бока, значит, он чем-то недоволен.
-Шико, это ты?
-Нет, черт побери, это твоя прабабка пришла!
-Не смей поминать моих предков!
-Ну да!
-Где ты был? Ты видел, который час!
-Я наблюдал вещи поинтереснее.
Шико прошагал к своему любимому креслу, расшвырял подушки, аккуратно снял шпагу и уложил ее рядом.
-Черт! - выругался шут.
-Что? - с надеждой в голосе спросил Генрих.
-Эта египтянка украла мой кинжал!
-Который я тебе подарил?
- Да, клянусь кишками Папы, что это она! Не зря она смотрела на него!
- Что ты имеешь в виду? Кто смотрел на твой кинжал?
- Короткая же у тебя память, как у девицы! Забыл, как провел одну из ночей на кладбище, даже не померев.
-Ах, прекрати, не кликай смерть, а то придет...
- Кстати, египтянка та предсказала всем смерть, - напомнил Шико зловредным тоном.
- Пресвятая Дева Мария, не напоминай мне, Шико! Меня такой страх обуял, всё тело содрогается и покрывается холодным потом. Кажется, я прямо сейчас умираю, - не на шутку перепугался Генрих.
- Тоже мне предсказание. Чушь! Не станешь же ты, Генрике, воспринимать всерьёз бредни этой девки.
- Разве ты сам не сказал, что она нам смерть нагадала.
- Ну, так это и я могу. Вот, к примеру, твой кузен помрет.
- Ах, когда же?
- Этого я не знаю, но уверен, что он не бессмертный. Вот помрёт он, и попробуй тогда сказать, что я хуже той египтянки.
Генрих насупился, сообразив, что Шико его разыгрывает.
-Так, где ты был? Развлекался с египтянкой?
-Что?! Болван! Нет, я встречался с нашей старой знакомой куртизанкой Роксаной.
-А-а-а! - Генрих взвился от злости, - изменник! Подлец! И ты туда же! Я покажу вам, как творить разврат и непотребство! Я сейчас же прикажу дать сто ударов кнута этой девке, а потом выставлю ее голой на рыночной площади!
-Ах, осмотрите на него, какой образчик морали у нас тут сидит!
-Да! - Генрих торжественно встал на ложе, - кто как ни король обязан следить за нравственностью своих подданных!
-Особенно если у короля такие панталоны!
-А что с моими панталонами? Ты считаешь, мне не идет этот розовый цвет? Скажи честно, дружочек? Они слишком обтягивающи?
-Тебе идет, ты же у нас писаный красавец!
-Так и есть. Ну, так вот, я не позволю разврату процветать на улицах Парижа. И искореню эту заразу и вырву с корнем из сердец моих малышей и тебя тоже.
-Меня ты тоже причисляешь к своим малышам? - Шико состроил дурацкую гримасу.
-Нет, я подразумеваю, что эти малыши наши, мои и твои, понимаешь?
- О. как мило, ты решил, наконец, и со мной поделиться куском своего пирога.
- Ты прекрасно понимаешь, о каких душевных склонностях я говорю, Шико.
- Все я спать! - выкрикнул Шико, он расстегнул камзол, снял его и улегся в кресле.
- А мне сон не идет. Я сейчас, наверно, сяду и займусь тем, что продумаю, как искоренить пагубные привычки из сердец Натаниэля и Маринуса. Ты не хочешь мне помочь?
-Я тебе не помощник в таких делах.
-Как же! Как же! А вот помнишь, как я натравил тебя на одну девицу, за то, что она развратничала с собственным учителем?
-Все уволь, меня от этих штук больше. Твои ангелочки невинны как ангелочки, - заключил Шико, сладко потягиваясь и собираясь забыться сном.
-Нет. Это нет так. Как больно моему сердцу, что это не так. Но и я в свое время грешил, как жаль, что рядом не было мудрого человека, который бы указал мне! Ах, как жаль! Тогда я бы не был таким. Но послушай, у них ведь нет отца, нет наставника, а у меня нет детей. Так почему бы нам не объединиться в семью? Я отвращу моих названных сыночков от посещения развратниц.
-Полно тебе, сын мой, - зевнул Шико, - тебя ненавидят уже все придворные дамы. Ты и так не даешь никому порядком грешить, так еще и хочешь спрятать от шаловливых дамских ручек эти два распрекрасных цветочка Де Бурбона и Де По. А они, чудо как хороши, когда они вырастут, от поклонниц у них не будет отбоя.