- Плащ из бархата с золотой тесьмой или полностью чёрный? - продолжая смешно коверкать голос, вопрошал Шико.
- Шпагу мне! - багровея, потребовал король.
- О-о-о-о, шпагу, это серьезно! Кто-нибудь принесите шпагу королю! - Шико, всячески замедляя процесс поиска шпаги Генриха, бегал с поднятыми руками по королевской опочивальне и вопил что есть мочи, что шпага пропала.
- Да вот же она! Ты, дурак! - сметая всё на своем пути, закричал Генрих и запустил туалетный столик в стену с гобеленами.
Шико ещё больше запричитал, но что-то совсем неразборчивое. Тем более, король уже выскочил из своей опочивальни и стремительно пошёл в покои Маринуса и Натаниэля. Шико вприпрыжку скакал за ним.
Братья, герцог Бурбон и граф Де По, недавно прибыли в свои апартаменты после увлекательных приключений из прошлой главы, и сейчас, довольные и уставшие, уселись, чтобы обсудить дела.
- Так бумага у тебя? - спросил Маринус Натаниэля.
- Да, у меня, намокла чуть-чуть.
- Да ты весь мокрый.
- Знаешь, я решил избавиться от усов и бороды.
- Это от чьих же ещё усов и бороды, ты собираешься избавиться? Не хочешь ли ты ночью втихаря брить кого-то? Славная выйдет шутка, Шико посмеётся.
- Да нет, я...
- А, может, самого Шико обреем?
- Он нас тогда убьет.
- Да. Точно.
- Я про свои усы говорил, они меня раздражают и выглядят ненатурально на моём лице. Лучше их убрать вовсе, а то Келюс станет смеяться надо мной, скажет, что они приклеенные.
Натаниэль открыл серебряное зеркальце с красной эмалью, украшенной золотой росписью. И осторожно отклеил усы и бородку со вздохом сомнения.
- Так они и есть приклеенные, я говорил тебе, что никто не поверит что тебе двадцать четыре из-за этих усов. Из-за своего стремления казаться старше, ты попал впросак. Я, например, поступил умнее, ничего не приклеивал, и пусть я выгляжу младше, чем есть, зато по моим рассуждениям мне дашь сто лет!
Маринус посмеялся, Натаниэль ничего не сказал, зная о слабости брата всегда и во всем казаться умнее других. Он лишь скинул промокший камзол и остался в колете поверх рубашки, с этим он достал из потайного кармана бумагу, чуть влажную.
- Давай посмотрим, что там.
Братья расстелили пергамент на подушке и сразу обратили взоры к подписям в конце документа. Помимо герцога Анжу, Де Гиза и Майена там значилась имя некоторых статистов типа Эрнотона Де Камерона и графа Де Монсоро.
-Предатель! - заскрежетал зубами Маринус. - Так, как же нам показать это королю, чтобы не подставить нашего нового друга, монсеньора герцога Анжу.
- Смотри его подпись здесь самая последняя. Ты думаешь о том же, о чём и я?
- Просто оторвём её и скажем, что так и было?
- Ну да.
- В принципе, - задумался Маринус.
- Ну, а что. Никто не докажет, что это мы оторвали подпись Анжу, и даже то, что она тут была.
- Тогда давай. А остальные пусть болтаются на виселице.
Натаниэль придержал кинжалом край пергамента и легко отделил намокший кусок бумаги с подписью принца.
- Хорошо ли там видны подписи Гизов, не размыло ли водой? - поинтересовался Маринус.
- Не-е-е, нормально всё, - заверил его брат.
Тут раздался жуткий грохот и чьи-то возгласы. Перепугавшись, Натаниэль одним движением запрятал документ под подушку, а Маринус смял в кулаке оторванную подпись герцога Анжу.
Ворвался король, он так яростно распахивал двери, что они слетали с петель. Из-за спины короля, иронично улыбаясь, выглядывал Шико.
- Где, где они? Чем вы тут занимаетесь? - слова у Генриха путались и мешались друг с другом от переполняющих его чувств, он не мог толком объяснить, чего хочет.
Натаниэль и Маринус вскочили на ноги и замерли в поклоне.
Генрих красными глазами осмотрел комнату Бурбона и Де По. С минуту он молчал, вдыхая и выдыхая воздух с таким шумом, будто взбесившийся конь, грудь короля высоко вздымалась.
- Почему вы весь мокрый? - наконец нацелился Генрих на Де По.
- Государь, я упал в ванну.
- Что? - то ли недослышал Генрих, то ли ответ был слишком нелепым.
- Что? - переспросил Шико, изображая недоумение.
От лица Натаниэля в миг отхлынула вся кровь, а затем будто его осенила идея, к щекам вернулась краска.
- Ну, что! Я пошёл проверить тёплую ли мне готовят ванну, и оступился, и свалился прямиком в воду.
Маринус вцепился руками в серебряный медальон с изображением Святого Марино Далмацкого, висевшего у него на груди, чтобы скрыть дрожь в руках, так как сильно испугался внезапно явившегося короля.
- В три часа ночи! - завопил Генрих.
- Простите, ваше величество. Я мучаюсь бессонницей и лишь ванны с травами успокаивают меня, и я могу заснуть лишь на полчасика, чтобы быть готовым исполнять обязанности дворянина. - пролепетал Де По.