- Нет-нет, я не болен. - Генрих схватил Шико за руку и усадил рядом с собой, - у меня душевная боль.
- Ах, вот как, милок, - сочувственно протянул Шико и подбодрил друга нежным и добрым взглядом.
- Никто не любит меня, Шико.
- Неправда, я тебя люблю, не каждый день, конечно, чаще по средам, в остальные дни у меня выходной.
Генрих слегка улыбнулся.
- Ещё на праздники, я тебя всегда вспоминаю. На прошлое Рождество я тебя любил. Все время про тебя думал.
- Тебя же не было со мной на прошлое Рождество. Ты куда-то пропал, я думал, что ты умер.
- Ну, да я был всего-то в аббатстве у своего дружка.
- Мог бы и предупредить, я так огорчился, что чуть не согрешил на Рождество, когда положено радоваться, а я печалился из-за тебя.
- Ну-ну, грех этот будет на мне, сын мой.
- Шико.
- Да, Генрих.
- Шико, как ты думаешь, Натаниэль и Маринус любят меня? Я имею в виду, зачем они служат мне? Я беден, и все меня ненавидят. Их могут убить из-за меня.
- Не знаю, может, у них извращённый ум как у тебя? Ты преувеличиваешь свое жалкое состояние.
Генрих привстал и сел напротив Шико.
- Он был так холоден со мной.
- Кто?
- Натаниэль.
- Нет, тебе показалось, Генрике.
- Может, мне надо было быть настойчивее?
- Нет, не думаю.
- А ты, так разнежился в объятиях Маринето.
- Он меня не обнимал.
- Но прикасался к тебе. Как это было? Я заметил, что Маринучо смотрел на тебя ласково, и признайся, его прикосновения были такими же?
- Нет. Обычными.
- Врунишка.
- Спокойной ночи, Генрих.
- Подожди, я уверен, раз ты не решаешься, он сам даст знак тебе, Маринус хотя и сдержанный, но ...
- Хватит придумывать! Ты это специально говоришь, чтобы как-то оправдать свои дурные наклонности к Натаниэлю. А у меня с Маринусом нормальные дружеские отношения.
Король не обратил внимания на эти слова.
- Так вот, сдержанные натуры в любви проявляют себя пылко и безудержно.
- Я ухожу. Пока.
- Шико, не уходи, прошу тебя.
- У меня есть чем заняться получше, чем сидеть тут с тобой.
- Останься, здесь.
- Нет. Не хочу.
Генрих опять накрылся с головой одеялом и зашмыгал носом.
- Я не могу, Генрих, я собираюсь пойти и выкупить свой кинжал. Но как только я закончу, я приду к тебе.
Генрих жалобно застонал.
Нам известно, что господин Шико покинул Лувр после разговора с королём.
Время от времени Шико действительно пропадал из королевской резиденции по каким-нибудь важным делам. Он имел такую особенность исчезать, ничего никому не объясняя. Сам Шико считал такие отлучки весьма полезными для их отношений с неким Валуа. Чтобы не надоедать капризному монарху, который, как и все сильные мира сего, обладают переменчивым нравом и непостоянностью в привязанностях. Шут старался пропадать на короткое время, но иногда случалось так, что и подолгу не приходил к Генриху. Теми самым, сими мерами Шико вызывал бурю ревности и бесконечно подогревал к своей личности королевский интерес.
Таким он был, наш Шико, даже не подозревавший, что любовь Генриха настолько сильна, что король желал бы никогда не разлучаться со своим шутом, но лишь из истинного уважения к своему другу не хотел тиранить Шико и лишать свободы действий.
Шико, Антуан Себастьян Д'Англере, был необыкновенным человеком. Редкий проницательный ум, в сочетании с нежным и благородным сердцем. При дворе Шико многие ненавидели, во многом из-за злых шуток и точных острот, которые заставляли краснеть даже самых высокородных дворян. Его называли назойливой мухой, гадюкой, иезуитом.
Те кто был поумнее, например, Гизы и тот же герцог Анжу опасались и побаивались шута как хитрого политика и шпиона короля.
И вот Шико, движимый сентиментальными привязанностями, решился отправиться на поиски кинжала, того что был подарком короля Генриха. Шико предпринял опасное путешествие в место, противоположное Лувру. Он отравился ко Двору Чудес на кладбище Невинных, в этом месте Шико в последний раз чувствовал благородную тяжесть своего кинжала за поясом, прежде чем его украла цыганка.
Кладбище было -зловонное, страшное проклятое место: там в мистическом ужасе и жила Марикита. Перебарывая в себе суеверный страх, Шико перекрестился, пожал рукоятку своей шпаги, преисполнившись решимости шагнул навстречу ужасам и мертвецам и прочей нечисти. Помимо реальной угрозы наткнуться на оборотня или вурдалака, Шико ещё думал о ворах разбойниках и убийцах, которые жили здесь среди мёртвых точно призраки. На кладбище проходили сборища цыганских вождей, где они делили добычу и решали дела своего тёмного мира, выборы Великого Кезра, оргии и даже смертоубийства младенцев, которых съедали ведьмы и колдуны.