Войдя в замечательные и роскошные купальни, они обнаружили, что все общество уже в сборе. Франсуаза, Габриэль и несколько других дам, прозванных Семь Смертных Грехов, также решились облачиться в тоги, не скрывая своего белоснежного желанного тела.
Особо красивым сложением и фацией отличалась жена Главного Ловчего. Она обладала длинными ногами, изящными руками и тонкой талией. Ее кожа светилась точно фарфор, не имея ни единого изъяна. И мало кому приходило в голову, созерцая такую красоту, сколько женщине надобно было времени для ухода за собой. От нежелательных волосков по всему телу избавлялись, к примеру, при помощи медовых полосок или же сильно концентрированного уксуса. Или того хуже выщипывали волоски пинцетами, смазывая кожу потом прокипяченным вином, розовой водой и стеблями корицы. Такая смесь позволяла избавиться и от запаха пота. Для ухода же за золотистой шевелюрой на голове Франсуаза использовала настои ромашки, а для кожи лица и рук отбеливающие крема, изготавливаемые самыми дорогими парфюмерами.
Итак, Франсуаза и ее подруга Габриэль полулежали на подушках, раскиданных по ступенькам. Вокруг них расселись несколько воздыхателей и поэтов. Остальные, то есть миньоны и сам Генрих сидели внутри центрального бассейна. И хотя они и были в тогах, те совершенно намокли.
Роксана, прислуживающая дворянам, разливала по их бокалам игристое, которое они тут же выливали в бассейн и на себя.
Заметив троицу в одеждах, здесь совершенно неуместных, Генрих выбрался из бассейна и пересел в приготовленное для него кресло, ни мало не заботясь о мокрой простыне, что облепила тело. Благо король обладал красивой фигурой и длинными мускулистыми ногами, доставшимися ему по наследству от Франциска I.
-Эй, вы, подойдите-ка сюда! - велел король. Шико не смог сдержать ироничной улыбки, разглядывая сие зрелище.
Братья приблизились.
-Что это за непотребный вид у вас? - спросил король.
-Повторяй себе это почаще, - хмыкнул Шико.
-Я имел в виду вас.
-Все мы знаем, что ты имел в виду.
- Замолчи, мне надоели эти шутки. Натаниэль, Маринето, разве вы не слышали о моем приказе?
Король поднялся со своего кресла, чтобы перевести славное застолье в бурную оргию. Он приказал всем раздеваться и купаться в бассейне. Захмелевших миньонов, давно нашёптывающих Генриху нежные комплименты, уговаривать не пришлось.
Зато Шико, Де По и Де Бурбон остались к этому занятию равнодушны.
Генрих сам подошёл к Натаниэлю и взял его за плечи.
- Ты не веселишься, мой милый, тебе не хочется порезвиться здесь? - спросил король, ласково заглядывая в глаза Де По.
- Я слишком романтично настроен, чтобы плескаться точно форель в тесном бассейне, - ответил Натаниэль, улыбаясь в ответ.
- По-моему, это как раз романтично. Если хочешь, будем там плескаться вдвоём.
- С вами хоть на край света, Ваше Величество. Но разве это романтика? Меня подобное веселье опустошает и даже вгоняет в тоску. Это затрагивает плоть, но не чувства. Душа требует насыщения более тонкого и мистического характера, - вздохнул Де По.
- Пойдем со мной, в мою опочивальню. Мы посидим там вдвоём в тишине и покое. Мы будем болтать всю ночь, - предложил Генрих.
- Оставим всех? Гулянка только началась, без вас они заскучают.
- Ты прав, мы всех обидим невниманием.
По лицу короля промелькнула грусть и досада. Натаниэль словил его расстроенный взгляд.
- Я пошёл бы ради вас куда угодно. - сказал Де По проникновенно.
- Даже в полный пьяных и голых миньонов бассейн? - усмехнулся Генрих.
- Я пошёл бы на смерть. Одно ваше слово! - Де По в мрачном исступлении упал на колени и, взяв руку короля, приложился к ней губами и лбом, терзаемый неведомыми тайными муками.
- Что ты! Встань! Разве я хочу твоей смерти? - Генрих отшатнулся от него, - зачем ты говоришь так, Нату? Или ты не любишь меня и хочешь умереть?
- Ах, нет! Всё не так. Я люблю! Люблю! И от того и хочу умереть. - Де По опустил глаза в отчаянье.
- Во истину amantes sunt amentes (лат. Влюблённые безумны!)! - воскликнул
Генрих.
Де По стоял молча, в глазах его сияли слёзы, отражая огонь свечей. В это мгновение они оба поняли, что должно случиться. Генрих поцеловал Натаниэля, но едва их губы соприкоснулись, как Де По, ахнув, отшатнулся от короля.
- Не бойся, малыш. Ты так смущён право, - проворковал Генрих, желая успокоить своего возлюбленного.
- Ах, Ваше Величество, - сокрушённо произнёс Де По, отступая от Генриха.