Натали Де По широко и гордо улыбнулась, довольная тем, что посрамила самого Бюсси и тоже рассмеялась, тогда как и миньоны, с беспокойством следящие за истерикой Генриха и новоиспечённой барышней, едва выдавили натянутые улыбки.
-Дайте я посмотрю на вас как следует, сударыня, я поражен,- сказал Генрих, приняв уже задумчивый вид, так что никому не было ясно, что у него на уме, - когда я вас только увидел здесь, мне показалось, что я узнал вас. Но теперь приглядевшись, я понял, что мне действительно только показалось. Вы не Натаниэль Де По. Нет. Вы не он. Больше я его не увижу, этого безумца Де По. - Генрих грустно улыбнулся.
- О, государь, - воскликнула Натали, - если бы я знала, что вы будете о нём так сожалеть, то никогда бы не разоблачила себя. Но мне пришлось. Если теперь я не смогу быть рядом с вами, потому что я женщина, то я проклинаю день, когда я родилась! Но заклинаю вас, Ваше Величество! Посмотрите на меня пристальнее. Я и есть Натаниэль Де По.
Генрих впился глазами в ее заплаканное лицо.
- Полно, мой друг. Или я престану любить вас за то, что вы женщина? Это было бы по меньшей мере неблагодарно с моей стороны, а по большей мере недостойно мужчины.
- Так значит вы меня ещё любите? - самым счастливым и нежным голосом спросила госпожа Де По.
- Всегда.
- Слава Богу, ну так какой у нас план? - обведя всех неутомимым взглядом, поинтересовалась графиня Де По.
- План? - переспросил Генрих с нежной задумчивостью на лице. - Нет никакого плана.
- Вообще-то есть, Ваше Величество, - тут же нашлась Де По.
- Неужели? - не удержался от язвительного тона король.
- Именно. Мы останемся здесь, до тех пор пока Шико и Маринус не прибудут к нам с помощью. Я послала Роксану им вдогонку, и мы можем надеяться, что они придут.
- Вы на это надеетесь? Это смешно, - бросил король.
- Со всем уважением, мой король, это ни разу не смешно.
- Чуточку смешно, моя милая.
- Как вам угодно, Ваше Величество.
- Нашли время отпускать остроты!
- Прошу прощения, Ваше Величество.
Генрих сжал губы и заходил туда-сюда, насколько разрешало помещение библиотеки. Наконец, он остановился напротив мадмуазель Натали Де По.
-Я не понимаю, зачем вы явились сюда, сударыня? При нынешних обстоятельствах это просто безумие.
-Я хотела спасти вас, но я еще не придумала, что делать.
-Довольно, этого от вас и не требуется, сударыня. Как вы могли подвергнуть себя такой опасности. Тем самым обрекая меня на невыносимые мучения?
-Мне пришлось убить Де Витто, он понял, что я не герцогиня Монпансье, хотя поначалу обман и удался. Но я вряд ли смогу обмануть охрану, чтобы вывести еще и вас.
Генрих прервал ее нетерпеливым жестом и голосом полным боли воскликнул:
-Зачем? Зачем? Зачем вы явились сюда, я думал вы уехали, вы в безопасности!
-Я должна была что-то сделать, если помощь Шико и Маринуса не поспеет!- в отчаянии сказала Натали, сложив молитвенно руки.
-Ничего уже нельзя сделать.
-Я могу умереть подле вас, это все, чего я хочу. Если я не смогу спасти вас, то умру! Да, я не мужчина, и все это время я притворялась по личным и глубоко секретным причинам, но я снова буду служить вам, Ваше Величество!
- Вы нам никак не поможете! Но я приказываю вам под маской герцогини Монпансье немедленно покинуть этот замок, сию же секунду уходите, так же как пришли!
- Нет!
- Я вам приказываю!
- В таком случае я не слушаюсь вашего приказа.
- О! Это измена! Учтите, я не прощу вас. Немедленно уходите!
- Я не могу. Там уже все наверняка на ушах стоят.
- Только из-за этого?
- Нет. Я хочу остаться здесь до конца, каким бы он ни был.
- Вам непременно хочется умереть, узнаю старину Натаниэля Де По.
- Благодарю, сир.
- Это не комплимент, - скрыл улыбку Генрих.
- А что Чёрная Лилия? - спросила графиня Де По.
- Что Чёрная Лилия?
- Он выдвигал уже требования?
- Я не намерен с вами это обсуждать, - высокомерно отмахнулся король.
- Надо полагать, потому что я женщина.
- Де По!
- Ваше Величество.
Генрих сел в кресло и пригласил сесть госпожу Де По на банкетку подле него.
- Черная Лилия, как вы изволили выразиться, - сказала Монтень с позволения короля, - ещё не появлялся, мы только знаем, что он отдавал приказы этому несчастному, - он указал на труп Де Витто.
- Может быть, уберём его тело?- предложила графиня Де По.
-А что разве вид смерти угнетает вас? - удивился Монтень, - вы только что так смело прикончили его, а теперь ваши глаза уже страшатся лика смерти. Мне не раз приходилось наблюдать, как те несчастные, что приговорены к смерти отводят свои глаза в страхе от ужасающих орудий, способных лишить их жизни и неистово молятся, но не потому что ждут встречи с Богом, а потому что хотят отвлечь свои мысли.
-Господин Монтень! Вы меня не так поняли, я не хочу лишь, чтобы труп этого человека осквернял взор короля, ну и вообще, не по-христиански это, - воскликнула Натали, она, усмехнувшись, продолжила. - Ах, сеньор Монтень, вам неизвестно, что думают те несчастные, что стоят на пороге смерти и почему они молятся Богу. Оставьте им их смертные муки и утешения и скажите лучше, есть ли у вас здесь какой-то тайный ход?
-Как вы видите - нет. Я ничего не таю, ни от себя ни от других, - слегка уязвлено ответил Монтень.
-Тогда, - Натали с живостью подскочила поочередно к каждому из окон, вид из них открывался на луг, огород и заснеженные холмы Сен-Мишеля. Внизу, на уровне второго этажа, тянулась крепостная стена.
-Тогда, - повторила она, - быть может, выбросим его из окна?
-Может, лучше выставим его за дверь? - предложил Можирон.
- Или подвесим за ноги и вывесим на стене? - разошелся Шомберг, хохотнув.
-Давайте помолимся за упокой его души, Вы же убили Де Витто,- сказал Генрих.
- Да Ваше Величество, но он убил Ле Га и покушался на мою честь и жизнь, - тут же возразила Натали.
-Я вас не осуждаю, - отозвался король, извлекая костяные четки.
Монтень скептически отнесся к тому, что кто-то собирается молиться, когда пришло время действовать.
-Нет, я ничего не имею против молитвы, - огласил он слушающему его Келюсу, - но всему свое время, даже молитва может быть не вовремя.
-Вы ошибаетесь, сударь, - Де По встала с колен, - никогда не рано молиться и никогда не поздно, исключая, конечно, те случаи, когда ты уже мёртв, сейчас самое время обратиться к Господу, дабы он просветил наши умы. А мне, разумеется, хочется покаяться. Не ровен час, мне придётся прощаться с жизнью.
Генрих благосклонно молчал, давая им разобраться. Он чувствовал себя сейчас более живым, чем когда-либо на протяжении своего неспокойного царствия.
-Давайте постучим в дверь и скажем, что Де Витто умер от эпилептического припадка или от желудочных колик и болей в горле! - рассмеялся Можирон. Присутствующими овладело то отчаянное веселье, что обычно настигает людей в минуты страшной опасности, поддерживая бодрость духа и вселяя в тело и душу последние силы пред решающей чертой, разделяющей жизнь и смерть навсегда.
-Давайте же, Келюс, стучите! - поддержали его другие миньоны.
-Пусть лучше Монтень, - ответил Келюс, - по праву он хозяин дома.
Вдруг в дверь постучали с другой стороны.
Пуату.
Шико увидел, что герцог де Бурбон развернулся к нему, но никак не мог управиться с гарцевавшим конем.
-Роксана! - закричал Маринус.
-Маринус! Маринус! - во все горло заорала проходимка.
-Маринус! - воскликнул Шико в свою очередь, - берегитесь!
Он заметил, что глаза лошади герцога опасно и бешено вращались, конь закусил удила и возбуждаемый криками захрапел.
Роксана, не умеющая управлять своей лошадью, на полном скаку приблизилась к Маринусу, и ее лошадь наскочила на коня Маринуса. Оба животных встали на дыбы, пытаясь поранить друг друга копытами. Всадники пронзительно завизжали.
Конь Шико шарахнулся в сторону. Тогда Шико выхватил кнут и ударил им по заледеневшей дороге. Лошади громко заржали, конь Маринуса, силясь скинуть всадника, брыкался, поднимая то заднюю, то переднюю часть крупа, становясь в свечку и неистово мотая головой.