Порнография – это онтология
Осталась одна под сенью сухого дерева. Никто не обращал на неё внимания, разве что кто-нибудь бросал короткие взгляды в её сторону, а так, никому не было до девушки дела. Её это устраивало. Отсюда она видела всё.
Бля, что-то живот разболелся; с утра вроде нормально себя чувствовал; это из-за жары; учительница на нас орала, а нам похер было, мы из окна самолётики пускали; так обществознание и не выучили; как он вообще сюда поступил? осторожнее, водку разольёшь! это ж святое! прибежал, покланялся, подобрал бутыль, у неё всё равно дозатор, не пролилось бы ни капли; взял бутылку, прижал к себе; облом; у ксении баллы по егэ ниже, чем у меня, а я всё равно на платном учусь; телефон сломался; хотел в москву поехать, в плехановку поступить, но там проходные баллы очень высокие, решил здесь остаться; ха-ха-ха; он прикольный парень, рассказывает какую-то дичь; чего я хочу; откуда мне знать, в самом деле; передо мной разворачиваются миллионы миров, и они не умещаются во мне; думаете, я с ума сошёл; никому ничего не скажу; вытер руку о штанину и давай дальше смеяться; тошнит тошнит тысячу раз тошит и я проклятый проклятою блевотиной забрызгаю весь мир до последнего края ничего не оставлю незапятнаным всё измазаю; в красноармейском районе растут гладиолусы и каштаны, а каштаны высокие, тянутся в самое небо; не каштаны, а кипарисы; на море их много растёт, идёшь ночью мимо кипарисов, они врезаются в звёздный свод, как ракеты, вот-вот взлетят, странные деревья, у них что-то своё на уме, высокие-высокие, как башни, при этом оторваны от земли, в них есть что-то потустороннее, чуждое материи и почве, кипарисы стоят, словно изгнанники, ведь небо их тоже не принимает, так и стоят, стремглав, у них нет даже раскидистой кроны, всё их существо напряжено и направлено вверх; пацаны, мы взяли слишком мало еды; кто сгоняет в магаз; о, круто, есть чипсы; да, мал ты ещё, мы тебя всему научим; вспоминают, кто как ебался на выпускном; саша оттрахал одноклассницу дома на стиральной машине; артём не любит прелюдий, приступает сразу к делу; секс – что-то из области непредставимого, его невозможно вообразить, наверное, я так думаю, потому что никогда не был с девушкой в постели; внимаю этим историям, навострив уши; тут же становится интересно, что у них под юбкой, что скрыто в трусиках; она сидит под деревом, совсем одна, курит и пьёт пиво; о, пришли! у булгаковой такие сиськи; и правда, грудь что надо; глаза так и лезут в декольте; белая, мягкая плоть; настоящая услада; стас познакомился с нею; только и говорит, как бы её трахнуть; не думал, что об этом можно говорить так свободно; загадка, откуда вообще взялось это табу; одержимые вагинами, члены выпирают из штанов; я начинаю беспокоиться, как бы тут не началась оргия; я никогда ни с кем не говорил о девушках, что у них под одеждой, я слабо представляю себе нагое женское тело; что внизу; ну, порно есть порно, взаправду-то всё иначе ощущается; я боюсь девушек, боюсь подойти к ним, нарушить известную дистанцию, отмеренную как бы с самого начала, самозабвенный запрет, боюсь заговорить с ними, познакомиться; боюсь завести отношения; девушки мне нравятся; тут возникают трудности; нравятся как пол; или как люди, личности, когда диапазон у симпатии расширяется; не обязательно всё время думать только о пизде; они как существа с другой планеты, окружённые оболочкой непознаваемости, и всё-таки что-то общее между нами есть, что-то родственное, близкое; выбор, который кто-то сделал за нас и до нас, и последствия которого прячет ткань; девочка спрашивает