– Это первый курс регионоведов?
Не слышит собственный голос. Он будто бы не прозвучал, оставшись немым в застигнутом врасплох пространстве.
Однако голос прозвучал.
– Да, – ответил мужчина в пиджаке.
У него была короткая стрижка и яркие, острые глаза.
– Я не могла найти вас. Я из этой группы.
Мужчина подошёл к преподавательскому столу, подтянул к себе распечатанный список группы.
– Скажите свою фамилию.
Заветное поражение
Пока методистка раздавала билеты, Максим Николаевич с почти не сходящей с лица улыбкой, из-за чего он напоминал кота, наблюдал за аудиторией; до определённого момента он молчал, словно чего-то выжидая, и в итоге спросил, не выбрали ли ещё ребята, кто из них будет старостой группы и профоргом. Студенты похмыкали, так ничего не ответив. Методистка, выдав последний билет, поддержала Максима Николаевича и предложила прямо сейчас выбрать старосту. Парни все как один отказались и от обязанностей старосты, и от обязанностей профорга. После короткого обсуждения к доске вышли четыре девушки, из которых в итоге должны были отобрать старосту и профорга. Стайка активно зашепталась, парни перед Кристиной бросили несколько фраз, парням на правом ряду было, похоже, по барабану, зато оставшиеся сидеть девушки заголосили в голос, стайка тоже подтянулась к обсуждению, скоро возник спор; сама же Кристина толком не понимала, к чему это предприятие, ей порядком надоело здесь находиться, она вспомнила, как с утра её посетила идея вместо университета отправиться на набережную, наверное, единственное место, благодаря которому ей в чём-то нравился этот город… Подняв голову из-за загораживающих обзор впереди сидящих спин, Кристина взглянула на кандидаток; почти все девушки держали перед собой сцепленные замком руки, одна только выглядела расслабленной, пальцы были не сжаты, а вяло цеплялись друг за друга, и её взгляд выдавал крайнюю заинтересованность в том, чтобы она стала старостой или профоргом; эту девушку среди других кандидаток выделял и внешний вид: одежда остальных претенденток держалась тёмно-белой гаммы, на ней же было абсолютно чёрное, лоснящееся на свету приталенное платье с короткой юбкой, открывающей прямые стройные ноги; девушка обладала худощавой, бестелесной фигурой и напоминала камышовую тростинку, по-своему изящную и грациозную даже в покойном состоянии, тростинку, которую почему-то захотелось в ту же секунду обнять, как бы защищая от случайного порыва ветра, и Кристина, слегка приподнявшись над стулом, сильнее приникла взглядом к лицу незнакомки