Что бы там не случилось, но почти все системы лайнера казались вышедшими из строя. Но все же кое-что работало — часть огней на корпусе горела, светилась и горделивая сине-белая надпись Гранд Че, внутри пробоин я тоже разглядел ровные огоньки освещения во вскрытых коридорах и залах.
Повиновавшись приказу механик, зонд остановился, направив камеру в носовую пробоину. Изображение приблизилось и мы увидели один из полуразрушенных коридоров. На полах лежали мертвые тела.
Лежали. А не плыли по воздуху.
— У них сохранилась гравитация — произнес я.
— Хотя бы часть гравигенов еще работает — подтвердил Вафамыч — Но если реактор остановлен — а он обязан был пойти на режим заглушения автоматически при таких-то повреждениях — то все работает на энергии, запасенной в батареях. Двигатели молчат, значит, основные генераторы тоже мертвы… Но тут столько дублирующих систем… наверняка найдутся резервные электрогенераторы на порошковом топливе… Но как узнать?
— Отправиться туда и все увидеть самостоятельно — бросил я, уже двигаясь к двери — Возвращай зонд обратно, Вафамыч. Подгони его к основному верхнему шлюзу — там и выйду.
— Ты куда собрался, Тим? — всполошился Лео — Собранной на текущий момент информации недостаточно. Предлагаю не возвращать зонд, а направить его во внутренние помещения через пробоины. Это позволит…
— Там гибнут гражданские — напомнил я, торопливо взбираясь по лестнице — Гибнут прямо сейчас. Зонд доставит меня к носовой пробоине, затем ведите его к дыре в корме и вводите внутрь. Будем постоянно на связи. С собой прихвачу пару баллонов с резервным воздухом.
— Ты можешь погибнуть, Тим! Вероятность гибели крайне высока! Выжди хотя бы еще час, позволь собрать больше информации и…
Я не ответил, уже начав облачаться в старый верный скафандр.
Будто я не знаю, что слишком тороплюсь. И да — я могу погибнуть. Но стоит представить, что где-то там замурованные в комнатах и коридорах дети перепуганным частым дыханием прямо сейчас выжигают последние крохи драгоценного кислорода… то становится плевать на все важные предосторожности.
Не знаю, кто там шел на абордаж, но… что-то непохоже, что у них все пошло по плану. Совсем не похоже.
— Пираты так не действуют, Тим — напряженный голос механика прозвучал в наушнике — Да они тоже часто сносят залпами основные движки, чтобы жертва не удрала… но не такой же силы взрывом!
— Пираты бы не стали нападать на такую громаду — ответил я — Это же чистой воды самоубийство! Там охраны больше, чем добычи!
— Именно… мне на ум приходит только один тип хитрых безумцев, способных на такое деяние…
— Фанатики Дуги — выдохнул я, с щелчком фиксируя перчатку — Проклятье Федерации. Что там с зондом?
— Занял позицию у шлюза, Тим — доложил Лео — Можешь выходить. И будь осторожен…
— Всегда — отозвался я, делая шаг в шлюзовой отсек — Продолжайте вызывать лайнер на всех частотах. Это их гробовое молчание действует на нервы…
10.
Путешествие в обнимку со стальной сигарой космического зонда — не мое ноу-хау. Этот трюк постоянно показывали не только в любимых мной фантастических сериалах и боевиках, но и в документальных фильмах — только в последних техника специализирована под такие нужды. Но вообще говорят, что люди начали передвигаться таким вот образом еще в древние времена и на планете Земля — то ли на подводных устройствах, то ли на черепахах или даже тунцах. Информация мной до конца не изучена. А главное — все сработало как надо, и я благополучно добрался до выбранной точки назначения за проломом в носу лайнера.
Зондом управлял, конечно, не я. Этой ювелирной работой занимался Лео, он же загодя просчитал достаточно непредсказуемую траекторию моего полета, чтобы избежать столкновения с продолжающими медленно отплывать от основного корпуса осколками. Были опасности и с другой стороны — часть этого мелкого крошева либо потеряла первичный импульс и теперь притягивалась обратно к лайнеру, либо же отрикошетила от стального корпуса моего корабля и тоже возвращалась.
Вошел я через трехметровую пробоину в стене одного из разрушенных взрывом коридоров. Но до этого я миновал оболочку внешнего корпуса и проплыл еще сквозь несколько уровней настолько сильно разрушенных, смятых и перекрученных, что там попросту не было возможности куда-либо войти. Попадавшиеся узкие щели я игнорировал — еще не хватало зацепиться и порвать скафандр. Я пришел сюда не погибать, а спасать. Проплыл я и мимо некоторых целых с виду вентиляционных шахт и люков — не имея наверняка засекреченной схемы корабельных коммуникаций и проходов, было бы глупо соваться в потенциальный лабиринт. Мне требовалось что-то привычное и желательно с частыми цветовыми схемами на полу и стенах.
Оттолкнувшись от зонда, я перевернулся, мягко пошел ногами «вниз», хотя здесь это понятие пока отсутствовало. Но как только я приблизился к неправильной форме дыре, меня закрутило, потащило в сторону, и я едва успел сгруппироваться, прежде чем влететь в коридор и приземлиться на пол.
Гравитация имелась и была стабильной.
Едва я об этом подумал, как устланный обугленным ковром пол подо мной ощутимо вздрогнул, и гравитация на миг исчезла — буквально на секунду, только чтобы ощутить это — и сразу же вернулась. Приподнявшись, я наставил ствол игольник в коридор — а смотрел я по направлению к корме. Обратную сторону я игнорировал — сразу за моей спиной коридор был смят в лепешку, а еще дальше находился эпицентр взрыва.
— Наблюдаем за тобой, Тим — оповестил меня Лео — Самочувствие?
— Отличное — бодро отозвался я.
— Продолжим наблюдать, но отвлекать не станем — только в случае необходимости — добавил ИскИн, говоря о камерах у меня на спине.
На скафандре всего три камеры — шлем, грудь и спина. Все работают от единого источника питания и хватит его ненадолго. Но сейчас меня это не волновало, а чувствовал я себя более чем спокойно и бодро. Понимая, с чем мне придется столкнуться в первую очередь, я не стал строить из себя крутого и выпил таблетку из наших запасов. Таблетка самую чуточку приглушила эмоции, а большего мне и не требовалось — все же я не совсем уж новичок. К крови и трупам вполне привык. Тут дело не в новизне, а в масштабах.
Вот к такому, например, я точно не привык — мое оружие было направлено на лежащую вповалку кучу мертвых тел. Буквально кучу — они лежат друг на друге, наваливаясь, переплетясь руками, уткнувшись головами. Увидев пару маленьких фигурок, я сделал глубокий вдох и отвел взгляд. Дети…
Погибшие находились шагах в пятнадцати от меня, лежа у опущенной аварийной переборке, украшенной огромным алым восклицательным знаком и несколькими абзацами текста на разных языках. Судя по частым кровавым отпечаткам на стали, по переборке колотили изо всех сил те, кто оказался застигнут в этом месте во время взрыва. Похоже, последовавшая в этом коридоре взрывная декомпрессия произошла после взрыва в носу, а сюда несчастные попали вон из тех раздвинутых дверей, что тоже были отмечены брызгами крови… Машинально отметив, что среди тел не только гражданские, но и служащие, я поднялся и, держась у стены, двинулся вперед короткими шагами. Искусственная гравитация явно дает сбои и не хотелось бы быть застигнутым невесомостью.
Многочисленные потолочные лампы горели через раз, но их света было более чем достаточно, чтобы осмотреться и оценить это место. Всего пять дверей. За двумя первыми обнаружились туалеты, а вот за следующими двумя моему взору открылся реально большой овальный зал, заставленный все еще работающими игровыми автоматами. Подняв глаза, я прочел тянущуюся над сдвоенными дверьми витиеватую разноцветную надпись «Игровая РЕТРО-ЗОНА», прежде чем переступить порог, а затем парочку сжавшихся в комок трупов.
При помощи живых зеленых насаждений — уже нет — пространство было условно разделено на несколько отдельных зон. В центральной, на возвышении, располагалось большое кафе с кольцевой красной блестящей стойкой. Перевернутые столы и стулья, разбитая посуда, замерзшие лужи напитков и мертвецы, мертвецы, мертвецы… Я не считал, но тут не меньше сотни трупов. И детей… детей так много, что не удержался от полного бессильной ярости ругательства.