Все желания — в миниатюре,
Погубил и себя, и свою лиру…
И теперь на исходе дней,
Сожалея в чём-то о прошлом.
Информирую всех друзей,
Что жил я лишь жизнью киношной.
Кто-то скажет: "Не стоит страдать
И нести негатив повсеместно.
Вы умели писать и мечтать…"
Мне такая оценка прелестна…
Значит в чём-то я преуспел.
Не во многом, но я же старался.
Пусть на старости стал не удел,
Но по жизни всё же вписался…
Люблю гулять, когда ещё есть время,
Когда душа распахнута для неги.
В ней распускаются прелестные побеги.
Они мне в радость и совсем не бремя.
Они взрастут и всем подарят семя…
Я не против суеты мирской.
Но когда-то хочется покоя.
Независимо от политического строя.
И, конечно, ДО, отнюдь не ПОСЛЕ,
Когда накроют гробовой доской…
Говорят, что пьющих много.
Не поспорю с этим.
Пьём от жизни от убогой,
В зазеркалье метим.
Ищем в этом упражнении
Жизненных событий.
За бутылкой — тыща мнений,
Тысяча открытий…
Кто-то скажет: "Я не верю!"
Хренов Станиславский.
Мы таких — скорей за двери
Без любви и ласки.
Пусть нотации читают
Где-нибудь в сторонке.
Нашу "истину" узнают
В нашей похоронке…
В двух строках её изложат:
Где родился — помер…
И излишне не тревожа,
Лишь на палец — номер…
Я привык к улиц просторам,
Здесь отрада моя и кров.
И не надо втюхивать ором,
Что психически я нездоров.
У меня нет отклонений,
Червоточин во мне не найти.
Ретранслятор собственных мнений,
А чужих не хочу обрести.
Мне навязывать, право, не стоит
На всё общепринятый взгляд.
Счастьем кого-то накроет,
Для меня — отравляющий яд…
Вот уже сколько лет
Прилетает баклан к окну.
Я верность его не пойму:
Может, покормят, может и нет.
Но наши мысли птице чужды.
Верит, её ещё не забыли.
В прежние годы всегда кормили.
И в хлебосолье, и в годы нужды…
Я призываю не забывать
Тех, кто приручен нами.
Возможно, изменится всё с годами,
Но верность, я верю, настигнет опять…
Ещё недавно был пустырь. Теперь — многоэтажки.
Стоят дома — продукт лихой строительной шарашки.
Понатыкали без разбора. Плотней уже нельзя.
Коль заикнёшься, спасу нет, "потерями" грозят.
Молчи, мол, в тряпочку и точка. Твоё какое дело?
Не суй свой нос, не выступай, ведь жить не надоело?
А я молчальником не рос, вступая в перепалку.
Признаюсь, было тяжело, терял подчас дыхалку.
Но поднимался, шёл вперёд, боролся с недостатками.
А раны просто прикрывал лечебными заплатками.
Я всё время живу в зазеркалье,
В непонятном, таинственном месте.
И менять не хочу радикально,
Всё, что нажито с вами вместе…
А ведь нажил, признаться, немало.
Свой багаж собирал по крупицам.
Доверял я, поверьте, бывало
Обещаньям и сладостным лицам.
Вот и пришёл мой денёк последний -
Осенний, дождливый, холодный.
Про такое сегодня писать модно.
Хоть кто-то и скажет, что это бредни…
Пусть будет так, я не стану спорить,
О своей правоте надрывно кричать.
Считаю, что лучше совсем промолчать,
Чем чью-то дорожку набитую торить…
Заявляю откровенно и без понта,
Я, друзья, мечтаю об одном,
Как дойти хоть раз до горизонта,
Все дела оставив на потом…
Но вернусь ли? В этом вся проблема.
Грустных мыслей целый хоровод.
Не даёт мне выбраться из плена
Повседневность нынешних забот…
Как мне жить, друзья, на перспективу
С гирями пудовыми в карманах?
Я, увы, подвинулся к обрыву
В мишуре привычного обмана…
Мы говорим Миллер, подразумеваем Мюллер.
Немного бизнесмен, но, в общем-то, шулер.
Россию всю вертит на игле на газовой.
Мы думали временно, мы верили — разово.
Минули не годы, а десятилетия.
Выросли мы, выросли наши дети.
Однако, как прежде, всесильный Газпром
В лояльности нас убеждает он, в том,