Нет, он ощутил лишь жалость. И отвращение. - Убирайся из города.
Лоор упал бы, если бы не стул. - Что? Уйти? Покинуть город? - Раздался лихорадочный смех. - Если ты не заметил, идет осада! Канезцы закрывают север.
- Дыры еще есть. Убирайся сегодня же ночью. Сейчас же. Или я передумаю.
- Мне что, попасться сетийцам и стать рабом? Они пришли на юг, знаешь ли - хотят повеселиться.
- Шансы лучше, чем со мной.
Губы парня затряслись, он поднес стакан ко рту, забыв, что тот пуст. - Всё твоя вина! - закричал он хрипло. Головы повернулись.
"О Королева Снов. Не надо громких сцен!" - Просто иди. Сейчас. Не заставляй марать нож твоим дерьмом.
Лоор бросил стаканом в Дорина, он увернулся. Стекло разбилось о стену. Парень вскочил, утирая глаза: - Ты всё испортил! - и выбежал из зала.
Дорин сидел спокойно. Другие постояльцы мудро решили вернуться к выпивке. Он качался на стуле, похлопывая пальцами по поясу. Испортил всё. Возможно, и так. Пока что всё, что он начинал, оборачивалось против ожиданий.
Уллара подтвердит.
Может, у него дурной глаз? Как у некоторых. Они... просто невезучие. Людям вокруг них плохо. Так что лучше бы ему тоже смыться. Ведь дорога на Анту открыта.
Только бы найти Панга и покончить со всем. Ублюдок даже тени не показывает.
Пальцы застыли. Дорин подался вперед вместе со стулом, чуть не сломав ножки.
"Проклятый мелкий вороватый дерьмец. Он знает. Он давно знает!"
Ассасин вихрем вылетел из пивной.
Нашел Ву в "штабе" - большом подвале, где всегда пылал огонь, стены были разрисованы занимательными картинками, а по углам громоздились кучи погребальных приношений, золота и серебра.
Охранявшие Ву копатели пропустили Дорина. Маг невинно взглянул на него. Он сидел за столом, разложив пергамент. Сложил ладони лодочкой, уперся локтями о стол и начал: - Очень хорошо. Ты пришел извиниться за непродуманное...
Дорин разом ухватил рубаху и жакет мага у самого горла, стащил со стула и ударил о стену. - Где он?
Ву извивался в кулаке Дорина, глаза выпучились. - Ну, ну. Не будем спешить...
- Ты знаешь, не так ли?
- Э.. да. Но прошу... Он уже не важен. Мы взяли улицы. Позволили ему скрыться. Все бросили его.
- Тебе не важен, в вот мне...
Ву воздел палец. - Понимаю. Но подумай. Дело касается не нас одних.
Дорин отпустил его, старообразный юнец оправил льняную рубаху и жакет из отличного черного сатина. - О чем ты?
Ву кивнул в сторону двери. Множество лиц смотрело на них, широко раскрыв глаза. Ву махнул им, и все пропали. Дорин углядел на балке потолка знакомую обезьянью мордочку; нахт зевнул, показав слишком большие клыки и алый язык. - Объясни.
- Если ты загонишь его в угол, будет кровавая баня. А я не люблю кровавых бань.
Дорин воздел бровь. - Правда? Не любишь кровавых бань?
- Да. Это грязно и неразумно. Есть лучшие пути обделывать дела.
- Например?
Ву просиял, сверкнув пожелтевшими, кривыми зубами. - Мои пути. Ложь, фокусы, обман, плутовство. И просто терпение. Он сам придет к нам.
Дорин не был убежден. - Так где он?
Ву поднес сложенные пальцы к груди и начал ходить вдоль стены. - Ну... Он нашел убежище в храме.
Дорин ощущал нарастающее внутреннее напряжение. - В каком храме?
Ву стоял к нему лицом, прижав пальцы к подбородку и мучительно морщась. - В храме Худа.
Дорин поглядел на потолок. "Проклятие Королеве! Нужно было догадаться!"
Двое облаченных в темное показались на пустой ночной улице. Вокруг кружились кристаллики ледяной слякоти. Один был невысоким, шагал утиной развалкой; второй, долговязый и стройный, шел ровно и совершенно беззвучно. Коротышка вызывающе стучал тростью, второй скрыл руки под плащом. Эта часть улицы Богов лежала у берега Идрина, в восточной части Круга. Единственными звуками здесь были звон и треск сталкивавшихся на реке круглых льдинок.
Двое остановились у непримечательного ветхого мавзолея с зияющим, отверстым входом. Порог усеивали огарки сгоревших свечей, глиняные чаши с вином и засохшие цветы, записки на пергаменте и прочие подношения. Коротышка вышел вперед и вонзил трость между камнями, положив руки на серебряный набалдашник.
- Приветствия, - громко сказал он. - Мы хотим поговорить.
В темноте входа мелькнула высокая фигура. - Худ не уделяет особых милостей.
Ву закатил глаза. - Не с Худом, с тобой.
- Я лишь скромный слуга.
- Хорошо заученные слова, годные прельщать глупцов. Но я не таков.
- Пред Худом фальшь бесполезна.
Ву обернулся к Дорину, бормоча: - Это становится скучным.