– А… Про детей вспомнила, – вдруг услышала она подозрительно тихий и вкрадчивый голос Романа. – Наша мамочка вспомнила про детей! Детьми, значит, прикрываешься? А наши с тобой отношения тебя уже не волнуют? Я тебе обещал, что буду ночевать дома, обещал?
– Д-да, – пролепетала она, еще не в силах взять в толк, почему Роман так зол на нее. Словно у него есть что-то, позволяющее ему упрекнуть ее в том, что она – плохая мать или жена.
– Рома… А ты случайно не пьян? – осторожно спросила она.
– Да пошла ты!
Она положила трубку на место, поднялась с постели и, придерживая на голове мокрое полотенце, поплелась в кухню. Открыла кастрюлю с горячим, пахучим борщом, налила себе полную тарелку, достала из холодильника сметану, густо намазала ломоть черного хлеба и принялась есть.
«Ну и пусть побесится, – подумала она злорадно, уписывая вкусный борщ, – пусть, все равно он бросил ее, я сама все видела, и то, как он обращается с ней, и как держит ее за руки, словно брезгует ею. Она же вообще как липучка, набросилась на него, хотела схватить. Как будто бы он – ее собственность. Нахалка!»
Даже фраза, брошенная соперницей: «Он тебя не любит, не любит и живет с тобой только ради детей! Я ненавижу тебя, ненавижу!!!» – не смогла испортить аппетит. Зина продолжала есть, даже выловила из кастрюли сочный кусок говядины, посыпала его солью и с удовольствием съела. Потом выпила вишневого компоту, вымыла посуду и вернулась в постель. Скоро придут из школы дети, потом как миленький явится Роман, Зина всех накормит, и жизнь пойдет своим ходом. Ну и что, что он спит под отдельным одеялом? И эта его холодность сменится привычными супружескими отношениями, и в их жизни снова воцарится порядок. Ну, подумаешь, погулял муженек, схлестнулся со шлюхой, с кем не бывает?
В передней раздался звонок. Может, Роман? Стыдно ему стало, что так грубо с женой разговаривал, и решил приехать домой пораньше, поговорить, помириться?
Зина швырнула мокрое полотенце в кресло, машинальным движением поправила влажные волосы, одернула халат и направилась к двери. Но, распахнув ее, вместо Романа она увидела представительного молодого мужчину в сером длинном плаще и мокрой от дождя шляпе. Под мышкой он держал кожаную папку.
– Это квартира Гончаровых?
– Да… А вы кто?
– Роман Гончаров дома?
– Нет его, он на работе. А вы кто? – Она занервничала. Может, с Романом что-нибудь случилось?
– Я следователь прокуратуры, Марк Александрович Садовников. Мне необходимо поговорить с вашим мужем. Я разговаривал с ним по телефону, он сказал, что с минуты на минуту будет дома.
Зинаида мельком взглянула на протянутое удостоверение Марка и распахнула перед ним дверь:
– Проходите, пожалуйста. Что-нибудь случилось? С Романом?
– Нет, с ним все в порядке.
– Вы только разуйтесь, пожалуйста, а то у нас розовый ковер в гостиной.
Она сказала это непроизвольно, просто не могла, как хозяйка и обладательница нового дорогого ковра, не упомянуть об этом.
Но Марк, даже не взглянув на нее, прошел, обутый, мимо двери, ведущей в гостиную, прямо в кухню, где еще пахло борщом.
– Вам говорит о чем-нибудь фамилия Бонкова? – спросил Марк, усаживаясь за стол и раскладывая на столе папку. – Эта девушка вам знакома?
И он разложил на столе фотографии мертвой Лили Бонковой.
Зинаида оторопела. Она молча перебирала снимки и не знала, что сказать. Судя по всему, Бонкова была мертва.
– Что с ней?
– Она повесилась. Вы знали, что она была любовницей вашего мужа?
Не в бровь, а в глаз! Зина как подкошенная опустилась на стул. «Она повесилась… Она повесилась…» – в ушах все еще звучали слова следователя. А может, ничего не случилось, и она просто вздремнула после обеда, а визит следователя – короткий и нервный сон?
– Вы сказали… что эта девушка…
– Она повесилась. Обстоятельства дела таковы, что вы являетесь одной из подозреваемых.
Она не знала, что Марк позволил себе немного покуражиться, тем более что в его словах абсолютно отсутствовала всякая логика. Ведь если девушка повесилась, то о каких подозреваемых может идти речь? Но ему почему-то так не понравилась эта располневшая клуша с весьма подходящим ей именем Зина, и ее движения, и взгляды, которые она бросала на него украдкой, словно оценивая его как мужчину. Если верить соседям, это именно на нее набросилась разъяренная и выведенная из себя предательским поступком любовника Лиля и принялась наносить удары шлепанцем по голове. Интересно. Болит ли у нее сейчас голова или нет?
– Как это – подозреваемая? Что вы хотите этим сказать?! Что это я убила Лилю?!