Герман схватил Глена за руку.
– Спасибо! Спасибо! – забормотал он. – Я хочу поехать на север!
Глен засмеялся.
Герман подумал, что осужден испытывать постоянный страх, но на севере ему будет легче. Там другие люди. Вместо галантности там стойкость и спокойствие. Житейская мудрость вместо шика.
Зато нет жестоких, коварных людей. Что им делать на севере?
Герман увлекся этими размышлениями и сделался спокойнее.
Глен велел ему ехать к Кларе-буфетчице и ждать.
Едва Герман очутился на улице, дрожь снова принялась терзать его тело. Он постучал к Кларе, трясясь, как в лихорадке. Клара поглядела на него без сочувствия, с женским презрением к слабому мужчине.
– Пожалуйста, дайте мне таблеток, – попросил Герман.
Клара не разговаривала с ним до следующего утра. Герман спал не раздеваясь, ничего не ел. Ему хотелось только лежать.
Утром Клара сказала:
– Ходила на рынок за курицей, а там торговки говорят: «Убили милиционера». Дали дураку заработать, а он и заработал на высшую меру!
Она не желала утешать своего постояльца. Он был для нее чужим.
Герман стал думать о севере, как о далекой, сказочной земле, где человеческие страдания неизвестны, потому что их нет. Скорее уехать!
– Сходи к фотографу, – сказала ему Клара. – Иначе у тебя не будет документов. Недалеко отсюда есть фотоателье.
Герман заказал у фотографа снимки для паспорта и военного билета. Но прийти в ателье стоило ему больших усилий.
Сердце его всякий раз сжималось, если кто-нибудь на него смотрел. Неожиданно для себя он сделал открытие относительно своей личности. Ему нужны покой, душевный уют, тихий, ничем не примечательный день, наполненный обыкновенными делами. Это во много раз ценнее, чем шик и повышенное внимание к персоне. Никакие рассказы о свободе и удаче ему не нужны.
Простые вещи стали казаться ему прекрасными.
Чтение книги за столом у вечерней лампы, чаепитие, разговор с хорошим человеком, прогулка в парке – вот самое замечательное времяпрепровождение.
Герман собрался уходить, как вдруг фотограф сказал кому-то по телефону: «Я верю только тому, что вижу. Словам верю меньше. Вы это учтите».
Герман вышел на улицу, ощущая волнение, имеющее уже совсем другое происхождение.
«А вдруг они обманули? – думал он. – Может быть, милиционер сейчас дома или в больнице, а я погибаю от ужаса!»
Герман имел в виду Глена, деда Маронова и прочих.
Он отправился туда, где напал на старшину милиции, и добрался так быстро, будто свернул за угол и сделал несколько шагов.
Однако он побоялся приближаться к дому, где жил старшина. Лишь заглянул во двор и тут же вернулся обратно на проспект. Остановился у киоска, торгующего газетами.
«Спрошу у продавца, слышал ли он что-нибудь о недавнем происшествии», – подумал Герман.
– Ах, здесь, во дворе, убили отца четверых детей! – сказал продавец. – Ужасный случай!
Четверо деток остались без родителя!
Герман не разобрал других слов, он просто был не в силах выдержать этой речи.
Он побрел, не разбирая дороги, натыкаясь на прохожих, чувствуя тошноту, головную боль, холод в плечах и пальцах. Вскоре его стошнило. Он сел на газоне под деревом и провел в неподвижности целый час.
Как теперь устроится его судьба? Схватят ли его или он с новыми документами начнет новую жизнь?
Что это означает – новая жизнь?
Герман стал утешать себя обещаниями и даже клятвами. Он будет трудиться, приносить пользу, за это его будут ценить и уважать. Он поможет каждому, кто попросит у него помощи. Запишется в библиотеку и прочтет тысячу книг. Лишний раз не выйдет из дома. Постигнет истины и приобретет мудрость.
Вскочив, Герман побежал.
Он бежал и бежал, останавливаясь только на перекрестках. Наконец пришел к Кларе-буфетчице и сел на полу у стены.
Клара принесла его прежнюю одежду.
– Одень свое, – сказала она. – Каким пришел, таким и уйдешь отсюда.
Герман переоделся, удивляясь тому, какими коварными могут быть люди. Клара-буфетчица умеет легко сменить дружескую улыбку на гримасу призрения. Ей ничего не стоит изменить голос, сделав его неприятным для слуха. А ее взгляд в одно мгновение может стать требовательным и холодным.
Это совсем не та женщина, которая гладила его по голове и предлагала кофе.
Спустя три дня Нунс привез ему деньги и новые документы. Герман разглядел в этом уголовнике затаившуюся злобу. Неприятие и неудовлетворение живут внутри этого страшного человека. Он всегда недоволен. Его улыбки фальшивы. Даже его спокойные манеры кажутся поддельными.
Но почему же этого не было заметно раньше?