Пытаясь хоть как-то переключиться с невыносимых мыслей, мужчина отвлекся включить радио и... в следующий момент резко ударил по тормозам. Прямо перед машиной стояла немолодая, но сохранившая красоту женщина в пальто кремового, почти белого цвета. Она, сдвинув брови под бирюзовой береткой, строго смотрела на водителя, недвусмысленно подняв руку в жесте, требующем остановиться. Подняв руки от руля, Игорь развел их в вопросительном жесте, а в следующий момент увидел вереницу «гномов»-детей, шествующих через дорогу организованным строем. «Белоснежка» дождалась пока дети пройдут, после чего осуждающе покачала головой и уступила дорогу автомобилю.
Радио не помогало, а делало только больнее. Оно бормотало, пело, веселилось и кричало о женском празднике, выдавая одну песню о женском счастье за другой. Петляя дворами, он все время переключал радиостанции, пытаясь найти хоть несколько минут покоя в возбужденном веселье радиоволн. Услышав в очередной раз про «цветы в этот цветущий праздник весны», Игорь выключил радио совсем.
- Шевелись плотва! - Игорь втопил педаль газа, пытаясь взбодрить вырвавшуюся из лабиринта дворов «кобылу» и понесся в общем потоке, маневрируя среди недовольных его прытью машин.
Уже на парковке у офисного здания ему пришлось долго ждать, пока какая-то рыжая развернет свою бешеную табуретку «Миникупер» и даст ему проехать на место. Прямо перед капотом «Мазды» она вдруг беззаботно остановилась, заглядывая в зеркало заднего вида и стала надевать смешную шапку с кошачьими ушами уголками и поправлять макияж. Уже не сдерживаясь, Игорь выдал длинную тираду по поводу дур с подаренным правами, сопроводив свой гнев длинным сигналом клаксона. Девица наконец соизволила освободить проезд, показав на последок разъяренному мужчине язык.
Рабочий день не задался. Приподнятое настроение сотрудников раздражало. Оно бесило нарядной бухгалтерией, оно сквозило в бегающих взглядах менеджеров, оно невыносимо пахло цветами на столе секретарши у шефа. Игорь пытался сосредоточиться на цифрах, старался не замечать улыбок и игравшей где-то на фоне музыки. Слова расплывались перед глазами, выстраиваясь в искаженное злостью лицо Натальи. Разговоры коллег по телефонам эхом несли ее обидные слова о причиненных обидах. Фотография на столе смотрела с осуждением - так, что он, не выдержав, бросил ее в верхний ящик тумбы. Кофе после бессонной ночи горечью растекался внутри, стягивая пищевод в перекрученный жгут. Желудок ныл болью, но есть совершенно не хотелось. Обычно пропущенные обеды выливались упреками Натальи, и сейчас отказ от еды был своеобразным протестом. Душа рвалась из тесноты кабинета, требуя выхода за край несправедливой вселенной.
Сразу после пропущенного обеда Игорь не выдержал и, прыгнув в свою «Мазду», отправился инспектировать объект, на котором его организация вела строительство. Уже за городом мужчина, приоткрыв окно, подставил лицо набегающему потоку. Он пытался представить, каково будет жить без Наташи. Представлял, как они разводятся, как он встает каждое утро в пустой квартире... как встречается с детьми под ее равнодушно-презрительным взглядом. Сам того не замечая, Игорь все больше вдавливал педаль в пол, разгоняя машину по шоссе. Стрелка спидометра неукротимо приближалась к отметке 180 км в час, а он мыслями был в том дне, когда некому встретить его в пустой квартире.
Вскричавшим шестым чувством взгляд опытного водителя подметил, что на дороге что-то не так. Прямо впереди на встречу летит грузовик. Он шел на обгон по встречке и Игорь понимал, что уже не успевает. Огромный, словно дракон, блестя хромированной решеткой под капотом, американский тягач намеревался прихлопнуть «Мазду» своим прицепом, будто муху.
- Наташа... - выдохнул Игорь, наблюдая, словно в замедленной съемке, как грязь разлетается сыпухой из под колес «дракона». Невероятным усилием двое мужчин избежали смерти, силой воли и мастерством разведя железо в последний момент. Через несколько сотен метров Игорь остановился у обочины, поскольку дальше ехать не мог. Выйдя из машины, он встал на краю дороги, вдыхая весенний воздух с холодком нерастаявшего загородного снега. Его колотила настолько сильная дрожь, что спустившись вниз, он сунул руки прямо в снег, пытаясь охладить адреналиновый жар и привести себя в чувство. Вернувшись к машине, Игорь еще некоторое время приходил в себя на пассажирском сидении, с пустотой в голове рассматривая придорожный лес.
***
Стройка, на первый взгляд, выглядела совершенно обычно. Припарковавшись на пятачке возле бытовки сторожа, Игорь надел дежурные сапоги и каску из багажника. Чавкая яркой зеленью сапогов по грязи разбитой грузовиками дороги, он отправился на площадку, с неудовольствием отмечая, что сапоги изначально были чистые. Он не помнил, чтобы мыл их и вообще, но они всегда были чистые - эти сапоги... ему купила Наталья. Купила, когда его повысили и пришлось ездить с инспекциями по вечно-грязным стройплощадкам. Зеленый цвет - ее любимый.