– Дочь! – с нотками недовольства в голосе укорила ее матушка.
– Я выйду замуж за Ли, и ваше одобрение не имеет для меня никакого значения! – чувствуя, как подступают к глазам слезы, заявила Саша. – Так и знайте.
– Ты станешь женой того, кого выберу я, или покинешь эту семью, – со своим извечным непримиримым упрямством процедил отец. – Моя уважаемая мать дала тебе много воли, и сейчас все мы расхлебываем последствия ее снисходительного к тебе отношения!
Саша едва не заскрипела зубами от ярости. Вот от этого, от такой судьбы и жизни, и сбежала она, едва ей минуло восемнадцать. Сбежала – но, видно, недостаточно далеко.
– Вы как будто не родители мне, – с трудом произнесла она, – а враги.
И, сказав это, внучка покойной Тьян Ню развернулась на каблуках и вылетела из комнаты, не обращая внимания на отцовский окрик. Пробежав по коридору, она распахнула входную дверь и выскочила на улицу, позабыв и о своей сумочке, оставленной в студии, и о дневнике. Ей хотелось только одного – снова уехать из Тайбэя и стать хозяйкой своим решениям и поступкам.
– Невыносимо, – проскрипела она, даже сейчас не решаясь говорить о родителях без должного почтения, и быстрым шагом пошла в сторону городского центра – прямиком навстречу своей судьбе.
Поначалу она просто летела вперед, не разбирая дороги, но потом, отдышавшись, поняла, что, сама того не сознавая, пошла по направлению к храму Луншань. Когда Саша была еще ребенком, они с бабушкой часто гуляли там, любуясь узорчатыми скалящимися драконами на пагодах. Память, словно насмехаясь над своей хозяйкой, коварно подкидывала ей непрошеные воспоминания: вот здесь Тьян Ню купила ей томаты в карамели, нанизанные на тонкую палочку, а вот тут, у этой тумбы, они с ней сидели после того, как девочка, тогда еще совсем малышка, упала и ободрала коленку. В тот раз Тьян Ню, тихо улыбаясь, присела на корточки и сказала внучке очень нежно, переплетая русские слова с французскими:
– Сейчас подуем на ссадину – и все пройдет, да, ma petite soeur? Ну не плачь, не плачь, лисичка.
Александра сглотнула и совсем не удивилась, почувствовав, как потекли по щекам непрошеные слезы. Не глядя по сторонам и почти ни о чем не думая, она поспешила к перекрестку и вдруг резко остановилась. Небо над Тайбэем, обычно ярко-синее, пронзительное, внезапно потускнело и нахмурилось.
Девушка застыла на одном месте, а потом прижала ладонь ко рту. В Сан-Франциско она отвыкла от прихотливой тропической погоды, забыла, что в Тайбэе всегда надо быть настороже: солнечная безмятежность тут быстро и стремительно сменялась бурными, но недолгими ливнями. Вот и сейчас вдалеке мрачно зарокотало, листья на деревьях тревожно зашелестели, трепеща под порывами ветра.
– О нет, – с изумлением и испугом выдохнула беглянка.
И тут пошел дождь. Хлынуло так, будто боги разом опрокинули на Тайбэй огромные кадки с водой. По мостовой заструились ручьи. С веселым звоном капли застучали по лужам, заколотили в стекла офисных зданий, запели, забормотали.
Саша растерянно заморгала. Еще минуту назад она выглядела вполне достойно, и вот в один миг летний ливень превратил ее в… в… пугало! Волосы прилипли к лицу, светлый костюм неприлично облепил тело, повис намокшей тряпкой.
Тихо взвизгнув, девушка прикрыла голову руками и огляделась. Вдоль дороги бесконечным рядом тянулись сверкающие стеклом офисы, но на другой стороне улицы Сян Джи углядела какое-то кафе. Призывно помигивая рекламной вывеской, оно обещало если не спасение, то хотя бы временную передышку.
Покачиваясь, потому что подошва босоножек вмиг стала скользкой, девушка побежала к спасительному укрытию. Пешеходный переход был пуст. Вытирая ладонями мокрое лицо, стряхивая с рук капли и шипя себе под нос, Саша шагнула на дорогу – и вдруг монотонное перешептывание дождя разорвал резкий скрежет, и что-то темное и, как показалось девушке, огромное стремительно рванулось сквозь дождевую пелену.
Она закричала. И в этот же момент тяжелый, сверкающий хромированными деталями, хищный байк вынырнул из ливневой хмари. С тонким, визжащим звуком колеса его проехались по мокрой мостовой, и железный зверь застыл в двух шагах от оторопевшей девушки, обдав несостоявшуюся жертву дорожного происшествия несколькими литрами грязной воды. Запахло паленой резиной.
Александра попятилась, пытаясь сохранить равновесие, поскользнулась и с тихим проклятием рухнула в лужу.
– Хей! – раздался откуда-то сверху насмешливый голос. – Где ты позабыла свои мозги, а, принцесса? Или жить надоело?