Она действительно растерялась, пытаясь сохранить самообладание и проанализировать ситуацию. Она сосредоточилась на Узумаки, видя, как тот принял режим хвостатого и представлял большую угрозу, чем некоторое время ранее. Но стоило повернуться в сторону Алекто, как хотелось всё бросить и помочь сестре, чувствуя, насколько той тяжело держаться. Тисифона чертыхнулась, задумываясь, почему Саске поступил именно так — забрал Мегеру. Однако наблюдая за тем, что делала Сакура, Тисифона медленно приходила к выводу: шиноби были готовы к этому нападению, и их главной задачей оставалось как минимум одно — разделить их.
— Если вы думаете, что подобным образом выиграете сражение, ошибаетесь, — сузила глаза Ти и облизнула пересохшие губы. — Начнём.
Она мигом кинулась бежать, провоцируя Наруто последовать за ней. Уж если играть по чужим правилам, то хоть оставить право выбора территории, пусть совершенно и не спрашивая на то разрешения.
— Она быстрая, — прокомментировал Узумаки, буравя взглядом впереди парящую фурию.
— Ещё неизвестно, на что она способна. Не отвлекайся, — шикнул Курама, предчувствуя что-то нехорошее.
Тисифона быстро преодолела высокие ветви пышных деревьев и мгновенно опустилась на пустырь, скрытый кольцом лесных угодий. Она резко развернулась к Наруто и с ухмылкой проследила за его реакцией: туго перебинтованное хрупкое женское тело быстро покрылось синеватым светом, который с каждой секундой становился похожим на покров лиса, но совершенно иной природы.
— Вот дерьмо, — высказался Курама, — если бхавачакра на уровень выше простой концентрации чакры, то скопированный покров хвостатого может стать для нас проблемой. Будь бдителен.
Узумаки стиснул зубы, чуть ли не показывая противнику звериный оскал. Наруто точно не мог предугадать слабые места врага, но уже был уверен, куда ударит.
Алекто тяжело дышала, чуть нагнувшись и перекрывая рукой половину своего тела под грудью. Она была заворожена силой Сакуры, чувствуя, что в ней до сих пор была бхавачакра, остатками которой та смогла воспользоваться даже без влияния печати. Алекто злилась на себя за беспомощность и такую предсказуемую опрометчивость. Ведь несмотря на любую атаку, она была на шаг позади Харуно. И Алекто, каждый раз думая об этом, позволяла гневу завладеть разумом, а прочно засевшее восхищение Сакурой — безудержным желанием убить её.
— Ты была бы идеальным сосудом, — с горькой усмешкой прошипела Алекто, тяжело дыша. — Жаль, что ты избрала путь, который заведёт в тупик сегодня же.
Харуно вскинула брови и улыбнулась. У неё не было в планах быстрого сражения, ведь как бы она ни была уверена в своей скорой гибели, нужда в точной информации стояла на первом месте, и это оставалось чуть ли не главной мотивацией к желанию выжить.
— Хм, — губы чуть дёрнулись, открывая белые зубы взору Алекто и вызывая у неё недоумение. — Давай, убей меня.
Сакура вздохнула полной грудью и медленно развела руками, поднимая их, словно давая понять, что не смела противиться воле Алекто. И пускай она преследовала цель обескуражить противника, для неё реакция Алекто стала непредсказуемой.
Стоило той взглянуть на жест Харуно, её будто током пронзило и намертво приковало к земле, лишая возможности пошевелиться. Глаза её расширились, а встречный поток ветра незамысловато колыхнул копну пепельно-белых волос, открывая взору Сакуры тусклый карий пигмент.
Алекто за несколько секунд ощутила и холод, и жар, и дрожь, и неприятное покалывание в теле, не считая постоянного недуга и желания выплюнуть сгусток крови. Взгляд помутнел, и она зажмурилась, мотнув головой и не желая воспринимать подобную реальность, но ничего не происходило, пока она снова не распахнула глаза.
Она не могла объяснить, что случилось, но девушка абсолютно точно видела себя. Ту самую девочку из прошлого, ещё не видевшую ни капли зла и желчи, чтобы ненавидеть этот скотский мир. Она видела себя вышагивающей по зелёному лугу и с улыбкой ждущей, пока ей навстречу бежал симпатичный парень, вероятно, возлюбленный…
Воспоминания обрушились на Алекто, подобно внезапно вылитой на голову ледяной воде. Они будоражили сознание, кидая тело в крупную дрожь. В мгновение они делали Алекто уязвимой, а самое главное — влияли на всех.
Уворачиваясь от встречного удара, Мегера стиснула зубы, почувствовав боль в области сердца. Укол был настолько острым и болезненным, что она не успела увернуться от мощной атаки и отлетела в сторону широкого увесистого дуба. Ушиб пришёлся по позвоночнику, отчего Мегера крепче сжала зубы и зажмурила глаза так, что перед взором начали мерцать белые точки. Голова мгновенно загудела и закружилась, не давая возможности обрести контроль над телом и предпринять попытку встать.
Учиха заметил резкие перемены в поведении противника и выжидающе замер на небольшом расстоянии. Интуиция подсказывала ему, что подобные перемены вызваны влиянием извне. И если всё шло по плану, только один человек мог привести к подобному исходу. Саске выдохнул, сузив глаза, и, неотрывно наблюдая за фурией, невольно подумал о Сакуре: успеют ли они с Наруто предотвратить намеченный ею финал?
— Бхавачакра позволяет носителям использовать энергию без прямого контакта с противником. Им необязательно настигать врага, чтобы отвесить удар, — Курама поднял лапы, концентрируя чакру. — Их залпы слабее бомб хвостатых, однако времени на создание уходит гораздо меньше.
Узумаки не уступал Тисифоне в силе, но приходилось быть гораздо изворотливее и хитрее. Тисифона не жалела сил и гнева, чтобы достать Наруто, особенно — после того как вскрылось, что Узумаки смог вернуть Саске, направив его на благой путь. Одни только мысли об этом бередили старые раны, заставляя истинную сущность вырваться. Ти была готова умереть за правду, лишь бы добиться цели.
Она в прыжке опустилась на землю и быстро присела на корточки, видя, как противник парил в воздухе. Пальцы дрогнули, но девушка быстро опустила ладони к земле, провоцируя природу на раскол. Тисифона была уверена, что подобная атака станет решающей, но вздрогнула вместе с образовавшимися в траве трещинами, заставляющими почву ходить ходуном, а перед глазами вспышками начали мелькать непонятные картинки, в одной из которых она увидела себя напротив треснувшего зеркала.
Ти зажмурилась и, покачнувшись, упала на колено, не в силах совладать с подобным влиянием. В голове неустанно крутились тысячи голосов, среди которых постоянно повторялось её имя, словно подобие призыва. Слабость, которая сковала всю тройку, дала о себе знать кровоточащей раной воспоминаний, а это лишь подтвердило одно: их собственные печати Сансары медленно теряли силу.
Узумаки опустился на землю, понимая, что дело нечисто, однако, вспоминая Сакуру, был уверен: всё это взаимосвязано между собой.
— Откуда ты… — голос Алекто был хриплым и подавленным. — Откуда ты… знаешь, что…
— Я не знала, — мотнула головой Харуно, поскольку не до конца осознавала, что именно привело к такому развитию событий.
— Ха-а, — фурия выдохнула и дёрнула плечами, будто вот-вот засмеётся. — Я была готова на всё, даже умереть…
Сакура вскинула брови и тут же напряглась: она не понимала, что сейчас взыграло в Алекто и почему с началом рассказа изменился её голос.
— Но людям свойственно предавать, — усмехнулась Алекто и выжидающе уставилась на Харуно. — Почему ты это делаешь? Почему не согласилась быть с нами?
— Потому что я хочу, чтобы люди всех деревень жили в мире, — без колебаний ответила она.
— Какое дело до всех этих людишек? Их порочное сознание ещё тысячи и тысячи раз будут провоцировать на восстание против власти. Одного контроля мало. Тот, кто предал единожды, сделает это снова.
Сакура вздрогнула, встретившись с прямым взглядом Алекто, из которого поняла, что последние слова были адресованы ей.
— Нельзя жить по правилу твоего мнения и неправильного.
— Ты ведь совершенно не знаешь чужих мыслей, — но Алекто, казалось, совершенно не нуждалась в комментариях, продолжая доносить до Харуно свои мысли.