Ко мне тут же подошёл высокий мужчина со значком агентской неприкосновенности.
— Агент Саймон Ховард, — представился он. — Прошу ваше оружие, сэр.
Он тоже обратился ко мне «сэр».
— «Ваше высочество» будет вполне достаточно, агент Ховард, — невозмутимо выдал я.
Выдержки ему хватило, чтобы не скрипнуть зубами, но вот мускула на его холёном лице всё равно передёрнулась — это агент не смог проконтролировать.
— Прошу сдать оружие… ваше высочество.
— Без проблем, агент. — Я пожал плечом и одним быстрым движением вытянул мечи из-за спины.
Ховард невольно шагнул назад, будто я на него напасть решил. Остальные императорские стражи мгновенно вскинули винтовки и взвели курки.
По гостиной прокатилось грозное стрекотанье.
На это сразу среагировали охранники-адепты. Они сделали полшага вперёд, ближе ко мне, и приготовили кодо. Затрещали парализующие эрги.
— Господа-господа, давайте не будем нервничать! — вдруг громко высказалась Софи. — Принц Теодор всего лишь сдаёт оружие. Значит, и вы своё уберите!
Адепты отступили назад. Солдаты опустили винтовки.
Агент Ховард забрал мои клинки, потом — револьвер, после чего передал их охране. Он покосился на мою перебинтованную руку, но не стал её проверять.
— Больше ничего нет, ваше высочество? — уточнил он.
— Ничего.
— Позвольте всё же досмотреть вас.
— Да пожалуйста. — Я приподнял руки, разрешая себя проверить.
Ховард быстро обхлопал мне руки и ноги, проверяя, нет ли где ещё спрятанного оружия. Забавно, а ведь и он, и я отлично понимали, что при моих способностях к мутации оружие по большому счёту мне не нужно. Однако правила безопасности обязывали их соблюдать.
Ничего не обнаружив, агент кивнул мне и обратился к Софи.
— Вы сопровождаете этого господина?
— Я его телохранитель, — отчеканила Софи.
Кто-то из солдат тихо усмехнулся, но Ховарда ответ хрупкой женщины в шляпке и вуали нисколько не удивил. Он понимал, что любой адепт может быть опасен и непредсказуем.
— Ваше оружие, мэм.
— Я безоружна, агент.
— Позвольте проверить.
Софи он досматривал чуть дольше, чем меня. Всё же в женской одежде имелось куда больше укромных мест. Не найдя оружия и у Софи, агент наконец позволил нам пройти дальше.
При этом никто не просил адептов надеть путы из дериллия. Этому я находил только одно объяснение: металл, сдерживающий кодо, находился в самом зале для переговоров.
Ни за что не поверю, что император Тадеуш был настолько бесстрашен, что допустил встречу с адептами без участия дериллия.
Ховард подал знак помощникам, и те распахнули передо мной двери.
Первое, что я услышал, — обрывок разговора на повышенных тонах.
— Нет и ещё раз нет! Это для нас неприемлемо! Мы не позволим…
— Позволите! Мы приехали именно за этим! Это наши условия!
Агент Ховард прокашлялся и объявил, тяжеловесно и значительно:
— Принц Теодор Гораций Ринг!
Он поклонился и вышел, бесшумно закрыв за собой двери.
Все смолкли и уставились на меня. Я же бегло изучил обстановку, считывая лица и эмоции.
Охраны в зале не было. Только важные персоны. Насчитал я девятерых, они расположились в одинаковых креслах за круглым мраморным столом. Лишь одно кресло отличалось от других — императорское: роскошное, с высокой золочёной спинкой, заострённой сверху.
В нём восседал мужчина с короткой седой бородой и пронизывающим взглядом, в пурпурной тунике с золотистым подбоем и нитями жемчуга.
Его мантия, застёгнутая брошью на плече, пестрела вышивкой из золотых и серебряных нитей, а на голове возвышался венец, украшенный драгоценными камнями.
Я впервые увидел императора Тадеуша так близко.
По правую руку от него сидел Фердинанд. Софи оказалась права — он остался жив и умудрился сбежать. Обрубок его правой руки скрывался под синим парадным камзолом, накинутым на плечи.
Рядом с Фердинандом сидел его сын Георг, светловолосый парень моего возраста. С тусклыми глазами и белёсыми бровями, болезненно-бледный, будто совсем бескровный и неживой. Живости и красок ему придавали красноватые крупные кулаки и парадный камзол с эполетами и бахромой, как у отца.
За Георгом сидел Гораций. Якобы мой отец.
Прямо скажем, папаша явно не хотел тут находиться. Нервный и большеглазый, он сидел смирно, будто боялся пошевелиться и привлечь к себе внимание, поэтому ничего, кроме брезгливости, Гораций у меня не вызвал.
По левую руку от императора расположились гости из Ронстада: Орриван, Сильвер и Скорпиус.