– Невозможно. При всем моем уважении к сиру Блау.
– Отряд не пойдет вниз без писаря, карты уровней нужны городу, каждый день работ оплачен из общего котла совета кланов!
– Невозможно! – выражения лица целителя не изменилось, оставшись снисходительным. – Последствия при стремительном восстановлении непредсказуемы, мальчику долго придется беречь источник, если повезет… если нет – может потерять часть круга…
– У него второй круг, – прошипел Хо, – что здесь можно потерять? Нам нужно принести эту клятву через двадцать мгновений! Я не могу вернуть его домой, там… – мастер выдохнул зло и резко, – если он сейчас не попадет в отряд – терять вообще будет уже нечего… делай!
– Клянусь Марой, вы должны дать слово и подписать отказ от последствий…
– Делай!
– Три феникса, – степенно выдал целитель. – Один сейчас и ещё один – завтра, и ещё – в конце декады, если потребуется корректировать плетения…
– Что-о-о-о?
У Косты пылала голова, только поэтому он не упал со стула. Даже если выставить его на рабские торги – он сомневался, что за него дадут столько.
– У вас нет фениксов? – голос старика-целителя стал желчным. – Ничем не могу помочь. Лавка младшего Алхимика ниже по улице, возьмите эликсиры… Если вы в отряде – у всех есть клановые целители, если вы безклановые и у вас нет фениксов – я ничем не могу…
– ДЕЛАЙ! – Мастер Хо выпрямился во весь рот и переплел пальцы – первый базовый узел боевых, отметил Коста.
– Убрать плетения! – сухонький старик не отступил, а наоборот, шагнул вперед, напирая. – Вон из моей лавки! Оба!
– Поставь мальца на ноги. Заплачу после, – сунул руку за пазуху наставник Хо.
– Нет.
– Поставь мальца на ноги. Ты целитель или кто?
– Нет, сначала фениксы – потом работа.
Мастер Хо зарычал, сдернул с шеи цепочку и почти ткнул в нос целителю.
– Печать мастера в залог, как мастер – мастеру, поставь мальчишку на ноги, я вернусь за печатью и отдам всё до феникса. Мы должны быть в отряде!
Старичок целитель помолчал, обернулся на Косту и только потом, так же неторопливо, степенно и с достоинством, подцепил печать за цепочку кончиками пальцев.
– Только из уважения…
Наставник Хо начал улыбаться.
– …к сиру Блау.
– Три феникса, три! За пару плетений, эликсир и одного малозимнего идиота! Наказание Великого!
Коста привычно прикрыл голову руками – столько тычков и подзатыльников от Наставника, как по пути к месту утреннего сбора отряда, он не получал уже давно. С самого начала ученичества.
– Проклятие! Наказание! Кара грани, а не ученик! Три феникса! Моя печать! – прошипел мастер, прихватил Косту за шкирку и потащил в проулок. – Из уважения… Из уважения!!! Смотри!
Коста предусмотрительно молчал – если не возражать, то через десять мгновений Мастер перестанет ворчать, как и всегда.
– Не туда! – наставник снова дернул его за шкирку и развернули к горам.
Верхние снежные пики Лирнейских тонули в туманной дымке и исчезали в небесах, редкие горные птицы парили в небе. Белые подступы тонули в черных точках и переплетениях дорог.
– “Созерцание”. Пять мгновений, – выдал Наставник уже спокойнее, сам расслабил плечи и погрузился в вид.
Не “созерцалось”, хотя Коста попытался. И косил глазами на совершенно расслабленного Наставника, смотрящего вперед.
Щурился – голову отпустило, но горло побаливало – на него использовали сразу четыре драгоценных плетения – “особый каскад”, как выразился целитель, и тот факт, что мастеру пришлось оставить свою печать в залог – всё это не способствовало спокойствию. Ещё Косту интересовало, какой мастер делал надпись для лавки целителя – таких изящных, сильных, но при этом полных скрытого достоинства штрихов он не видел раньше.
– Я сказал – созерцать!
Подзатыльник оказался таким крепким, что Коста охнул и качнулся пару шагов вперед.
– Перед клятвой отряда будет проверка менталистом, ты должен быть спокоен и собран, мысли чисты, как снега Лирнейских! Если ты не сможешь собраться сейчас, нет смысла тащить тебя вниз, и я зря дал слово! – прошипел мастер Хо.
И Коста послушно зажмурил глаза, подставляя лицо ветру. Влажные от обиды ресницы сразу покрылись инеем.
“Боль” – штрихи первого иероглифа послушно вспыхнули перед глазами. “Ярость” – на то, что он так бесполезен и слаб. “Границы” – он не то, что думает о нем наставник Хо, он не то, что думает о нем старик Целитель, он не то, что стоит сейчас на улице, он нечто большее. “Контроль” – ведет он воображаемой кистью.