- Я... Я стучал, хотел войти!..
Чернявый безнадежно махнул рукой. Сонные холопы даже не соизволили объясниться.
- Зачем мы сюда поехали?! - Черемош всхлипнул и присел на ложе, рядом с приятелем. - Нельзя было сюда ехать!
Згур молчал, хотя сказать было что. В Злочев ехать было нельзя, как нельзя доверять судьбу - свою и любимой девушки - человеку, с которым знаком три дня. Жаль! Черемош - славный парень. И угораздило его влюбиться в широкоплечего кмета в юбке!
- Этот бычара... Колдаш... Он за нее выкуп потребует! У Ивора...
Згур вновь хотел промолчать, но не выдержал:
- Не думаю! Ивор пришлет сюда пару сотен стрелков с гочтаками. От Злочева останется лишь пепел.
- Тогда зачем?.. - Черемош не договорил и вновь махнул рукой. - Ты!.. Ты виноват! Ты не должен был позволять ей...
- Я?! - поразился Згур. - А я думал, уговаривать ее должен ты...
- Но ты же видел... - растерянно перебил чернявый.
- Видел! Будь у меня такая невеста...
- Ты ее совсем не знаешь! - заторопился Черемош. - Она хорошая! Добрая... Это она только при чужих... Я... Я люблю ее...
Спорить расхотелось. Горячий парень любит эту длинноносую перезрелую девицу. Любит - и ничего не поделаешь. Жаль...
- Кони где? - на всякий случай поинтересовался Згур, но ответа не дождался. Ясное дело, коней вместе с вещами "хозяин" тоже прибрал к рукам. Удивительно, что сам Черемош еще здесь, а не где-нибудь в подвале с колодкой на шее.
- Згур! Что нам делать?
Что делать ему, Згур, конечно, знал. А вот парню не позавидуешь. Не возращаться же в Дубень, где его уже наверняка ждет Иворова стража! Конечно, можно было оставить все, как есть, и не его, Згура, дело, что случится дальше с наивным влюбленным. Что и говорить, жаль парня. Но и тех, кто остался в разгромленном таборе на грязном снегу, - их тоже было жаль. Но им уже не помочь...
- Сиди здесь, - вздохнул он. - Пойду пройдусь. Послушаю...
Злочев был невелик, но торг здесь, естественно, имелся. Тоже небольшой, но людный. Згур без особого любопытства поглядел на цветные коврики и черные кувшины с резным орнаментом, привезенные из окрестных селений, выпил кубок неплохого пива, пришедшегося после вчерашнего весьма кстати, и принялся, не торопясь, прислушиваться к разговорам. Болтали о всяком, но вскоре от худого, как жердь, селянина, торговавшего ранними яблоками, удалось услыхать то, что интересовало. Торговец был утром в палатах газды, куда привез мешок яблок. Яблоки у него не купили, зато знакомый холоп поведал такое...
Згур пристроился поближе к собравшейся около торговца толпе, купил еще один кубок пива и стал слушать. Начало он уже знал: нежданный приезд дочки самого Ивора, встреча у ворот, пышный пир. Рассказчик долго перечислял великое обилие съеденного и выпитого (это, похоже, поразило его более всего). Но самое любопытное, что одним пиром дело не ограничилось. Газда Колдаш разослал гонцов во все окрестные селения, к дедичам и сельским войтам, сзывая всех на новое сонмище. А для этого сонмища ведено свозить в Злочев припасу разного, и пиво варить, и цельных быков жарить. А еще в палату позваны кравцы, дабы обрядить хозяев во все новое, и будто плотники получили заказ строить столы на всю городскую площадь, так что пировать будет и стар и млад. Но это случится завтра, а пока палаты ведено держать на запоре, и даже торговцев не пускать без особого разрешения газды. А чтоб надежней было, Колдаш созвал в Злочев всех своих стражников, даже тех, которых за податью посылал...
Толпа живо обсуждала невиданные новости, особенно упирая на будущее угощение. Как понял Згур, прижимистый дедич не часто поил-кормил своих земляков. И ежели он решился на такое, то, видать, не зря...
Згур уже собрался уходить, как вдруг один из собеседников указал куда-то в толпу, присовокупив: "Ее! Ее спросим!" Любопытные рванулись вперед, окружив невысокую темноволосую девушку, которая тащила большую плетеную сумку с разной снедью. Как понял Згур, девушка служила в палатах, и теперь возбужденные злочевцы решили узнать все из первых уст. Згур не стал подходить ближе. Едва ли в такой толпе девица скажет что-нибудь новое. Значит, следует подождать...
Он догнал девушку возле торга, улыбнулся, взглянул прямо в глаза:
- У тебя тяжелая сумка, красивая! Давай помогу! Девушка на миг растерялась, затем улыбнулась в ответ:
- Помоги! Ты, я вижу, приезжий?
- Угадала! - он вновь усмехнулся, мельком отметив, что девица - из дурнушек, одета бедно, значит, и разговаривать будет легче. - Меня зовут Згур. А ты здешняя?
- Да. В палатах служу. У газды. Сойкой звать. А ты откуда?
Згур взял тяжелую сумку, закинул на плечо и взял девицу за руку. Та не возражала.На постоялом дворе Черемоша не оказалось. Згур подождал до вечера, но парень так и не появился. Оставалось пожалеть, что он попросту не запер чернявого или даже не связал. Еще и его выручать! Здесь не Дубень, тут нет отца-войта. Впрочем, порадовать Черемоша было нечем.Чернявый пришел, когда уже совсем стемнело, - взъерошенный, в разорванной рубахе, с огромным синяком под левым глазом. Не говоря ни слова, он долго пил воду, затем отчаянно махнул рукой и присел прямо на пол, на давно не метенный ковер. Згур хотел спросить, как дела, но прикусил язык. Все и так ясно.
- Ее... Ее хотят выдать замуж-За этого урода прыщавого...
Голос парня звучал тихо, в нем было отчаяние, и Згуру на миг стало страшно. Как бы он повел себя на месте бедо лаги? Но тут же приказал себе опомниться: он не на его месте. В этом-то все и дело.