– Ого! – Черемош просунул голову в проход. – Вроде как нора!
– И чья же? – хмыкнула Улада. – Выползней?
Выползней? Странное слово внезапно показалось зловещим. Кто же мог прогрызть такое? Нет, не прогрызть, камень ровный, без единой царапины.
– Ну, мы идем? – нетерпеливо бросила Улада. – Холодно стоять!
В пещере действительно было холодно, но Згур все не решался шагнуть за стену. Что же это? Такое не сделают ни звери, ни люди! Или люди все-таки в силах? Но зачем! Это же не Кеевы Палаты!
– Пошли! – вздохнул он. – Я первый…
Проход был широк, позволяя идти плечом к плечу. Згур с удивлением заметил, что рядом с ним пристроилась Улада, оставив своего воздыхателя плестись сзади. Похоже, ей стало интересно. Згур и сам с любопытством глядел по сторонам, но стены тянулись дальше, такие ровные, черные, блестящие. Разве что стало немного теплее и суше – они углублялись в самое сердце горы. Несколько раз Згур останавливался и прислушивался. Однако и впереди, и сзади было тихо. Преследователи явно медлили, и Згур внезапно понял – за ними не пойдут. Не зря стену строили! И в душе вновь на миг пробудился страх.
Так прошел час, затем два, а черный лаз тянулся все дальше. Ни перекрестка, ни развилки – ровный черный ход, сухой, чистый, словно вчера подметенный. Правда, несколько раз в стенах встречались странные отверстия, небольшие, размером с кулак. Згур поднес факел и тут же заметил, как вздрогнуло пламя. Он представил, как далеко должна быть поверхность и только головой покачал. Нет, люди такого не сделают. Тогда кто?
Шедший сзади Черемош взмолился, прося об отдыхе. Подумав, Згур махнул рукой, разрешая привал. Спать хотелось до невозможности, а в смелость бравых кметов не очень верилось. Нет, сюда не сунутся! Згур завернулся в плащ, и, погасив факел, провалился в черную бездну без снов и без мыслей.
Разбудили его голоса – негромкие, осторожные. Згур открыл глаза, но решил выждать. Свои?
– Тише, Згура разбудишь! – узнал он голос Черемоша и тут же успокоился.
В ответ послышалось знакомое фырканье.
– Ничего, и так поспит! Убери руку!
– Улада!..
– Я сказала, убери руку!
Згуру стало неловко, он хотел подать голос, но следующие слова заставили замереть и обратиться в слух.
– В Тирисе надо будет сдать его страже. Скажем, что он разбойник и убийца…
– Ты что? – чернявый явно растерялся. – Он ведь…
– Он и есть разбойник! Ты что, не понимаешь? Он был сотником, он потомственный дедич, таких судят только Кеевым судом. Представляешь, что он сделал, если все-таки бежал?
Згур усмехнулся – длинноносая умна. Жаль, что правда еще хуже…
– Но… Улада, он ведь нас столько раз выручал!
Снова фырканье.
– Он себя выручал. Себя – и свое серебро. Не говори глупостей! Я специально пообещала ему так много, чтобы он думал о награде, а не о том, как тебя зарезать, а меня продать куда-нибудь за Великую Зелень. Не спорь!
Послышался тяжелый вздох.
– Без него мы не дойдем…
– Конечно! – голос Палатиновой дочки налился ядом. – Он по крайней мере мужчина, не то, что ты! И убери руку, а то ударю!
Згур понял, что пора вмешаться.
– Чолом! – пробормотал он сонным голосом. – Кого это бить собрались?
– Чолом! – тут же бодро отозвался Черемош. – Мы тут… Насчет завтрака…
– Скорее, ужина, – прикинул Згур. – Ладно, где огниво?
С едой дела оказались плохи. Две лепешки, небольшой кусок вяленого мяса и одно яблоко. Этого едва хватило бы и на один завтрак – или ужин, но Згур настоял, чтобы все было поделено на три раза. Воды же не оказалось вообще, и Згур мысленно выругал себя за беспечность. Впрочем, мех остался при седле, и набрать воду все рано не во что.
С тем и двинулись дальше. Черный проход оставался все тем же – гладким, похожим на нору. Под ногами не было даже пыли, и лишь однажды впереди что-то блеснуло. Згур подошел, наклонился – под ногами лежал странный серебряный кружок с непонятными значками на одной стороне и круторогим быком – на другой. Он долго вертел находку в руках, пока Улада снисходительно не пояснила, что серебро – румское, и такие кружки румы используют вместо гривен. Згур вспомнил рассказ станичника. Похоже, вольные люди действительно ходили этим путем.
Следующая находка была не столь безобидной. Огонь осветил что-то странное, похожее издали на большой полупустой мешок. Однако вблизи все смотрелось иначе. Негромко вскрикнула Улада. Черемош присвистнул и покачал головой…
…Клочья ткани покрывали остатки того, что когда-то было человеческим телом. Труп не истлел, он высох, коричневая, словно дубленая, кожа, обтягивала череп, скрюченные пальцы впивались в черные ладони. Ни вещей, ни оружия, только на шее – камень-громовик на затвердевшей бечевке. Рот щерился желтыми зубами, казалось, мертвец пытается крикнуть…
Хотелось быстрее пройти мимо страшного остова, но что-то смущало. Наконец, Згур понял – кости неизвестного были сломаны. Даже не сломаны – сплющены. Словно невиданная тяжесть обрушилась на него сверху, размазав по гладкому неровному полу. Оставалось лишь догадываться, что – или кого – мог встретить несчастный в пустом подземелье.
Теперь шли осторожно, стараясь не шуметь. Однако впереди были все те же ровные стены, гладкий пол – и пустота. Час шел за часом. Сосновые ветки – самодельные факелы – подходили к концу, и Згур понимал, что скоро они окажутся в полной темноте. И вот огонек последний раз вспыхнул, словно прощаясь, и сгинул. И сразу же подступила чернота.
– Передохнем, – предложил Згур, и все присели на пол. Камни теперь не было ледяными, из недр горы шло тепло. Черемош попытался завязать разговор, но его не поддержали. Згур прикидывал, сколько они прошли. Немало – два часа до привала, и потом еще часа четыре. Сколько же этой норе еще тянуться? Хорошо, что заблудиться нельзя – ход прямой, не спутаешь.
– Сквозняк, – внезапно заметила Улада. – Откуда-то тянет.
Згур привстал – точно. Воздух шел из глубины, свежий, прохладный.
– Мы… Там выход! – радостно воскликнул чернявый. – Пришли!
Згур не стал спорить, но сам думал иначе. Ход спускался, не очень заметно, но постоянно. Значит, за эти часы они спустились очень глубоко.
– Посмотрим, – рассудил он. – Пошли!
Теперь вокруг была только тьма. Приходилось держаться рукой за стену, чтобы не столкнуться друг с другом. Прошел еще час, ничего не менялось, но свежий ветер уже был ощутим, и все повеселели. Наконец, далеко впереди мелькнул серый просвет. Черемош радостно взвизгнул, но тут же умолк. Даже до него дошло, что в таком месте лучше не шуметь.
Все ускорили шаг. Свет приближался, но Згур уже понимал – это не выход. Свет был странным – желтоватым, мерцающим. Так не светят ни солнце, ни луна, но это и не огонь костра. Это поняли и остальные. Разговоры стихли, лишь чернявый бормотал себе под нос что-то невразумительное, не иначе удивлялся.
Внезапно стена, за которую держался Згур, резко ушла влево. Проход расширился.
– Стойте!
Мерцающее отверстие было уже близко. В отличие от прохода оно напоминало ровный четырехугольник. В глубине его уже проступали неясные контуры чего-то большого…
– Я посмотрю! – Черемош положил мешок на пол и скользнул вперед. Послышался удивленный свист.
– Ух, ты! Дий Громовик! Давайте сюда!
Згур невольно усмехнулся – «ух, ты» ему понравилось. Ну, поглядим, что так поразило войтова сына!
Он подошел ближе и сам с трудом удержался, чтобы не вскрикнуть. Проход кончился, за невысоким порогом была пещера. Нет, не пещера – зал! Огромный, светящийся неярким желтым огнем. Свет шел не сверху и не с боков. Казалось, горит воздух. По залу прокатывались мерцающие волны, на миг проступали высокие ровные своды, а затем все вновь погружалось в полутьму.