— Я не знаю, что такое страх, — Судьба безразлично пожала плечами, однако проступившие на теле моей собеседницы очертания человеческой фигуры недвусмысленно указывали на её напряжение.
— Ты просто слишком долго пряталась в своём бессмертии и забыла о том, что это такое, — хмыкнула я. — И если я сейчас прокляну тебя…
— …то никогда не доберёшься до Клубка… — поспешно перебила Харита, на всякий случай попятившись.
Я склонила голову на бок, с интересом рассматривая любопытную картину: от волнения Судьба никак не могла выбрать себе подходящий облик, и по её телу крупными волнами струились, меняясь подобно картинкам в калейдоскопе, многочисленные образы неизвестных и знакомых мне людей, а заодно — менялся и пейзаж. Древний лес перетекал то в болото, то в речную долину, то в горный хребет, то в бесконечную равнину, то в безбрежный океан, то в тесную избу, то в улицы Тхалла-тея…
— Боишься, — рассеянно констатировала я.
— Откуда ты всё знаешь?.. — в глухом голосе промелькнула нотка недоумения.
— Догадалась, — туманно пояснила я, — увидела, услышала, запомнила, прочитала…
— Летописи Создателя миров, — поняла Харита. — Как, интересно, ты до них добралась?..
— Не суть важно. Я до них добралась — и это главное.
Я же не Касси, чтобы раскрывать свои карты противникам из пустого желания похвастаться. Да, я нашла Летописи, но никто, даже моя первая личность, никогда не узнает, какую цену я заплатила за столь важную находку… Не Судьба создала миры и не Хранители, а тот, кто тысячелетия назад ушёл в Неизвестность. Ушёл, чтобы и дальше создавать, чтобы и дальше творить. Ушёл — и оставил после себя хаос в мирах и тщательно запрятанные в их сердцах Летописи. Летописи — это символы, иероглифы и рисунки, повествующие об истории создания и развития миров. Которые, при внимательном рассмотрении, проступают сквозь мерцание «пола» сердца мира. И я долго не могла понять, что же они такое. Случайно увидела сначала один рисунок, потом — второй, затем — третий… А четвертый объяснил смысл первых трёх и намекнул на продолжение… А я заплатила за подробное изучение дополнительными кругами жизни, впрочем, для Касси они оказались нелишними.
— Уйди с моей дороги, Харита, — я задумчиво наблюдала за поспешной сменой обликов. — Уйди туда, куда уходили твои предшественницы. Уйди — и забери с собой своё порождение, пока до колдуна не добралась Касси, как ей того хочется, или пока я не перетянула его на свою сторону, о чём уже давно думаю. Уйди — или в следующем круге жизни я не дам тебе такой возможности. Твоё время истекло. Уйди — и отдай мне Клубок судеб. Добровольно. Иначе мне придётся избавиться от тебя.
— Ты так веришь в свою силу?.. — прищурилась безликая.
— Нет, я так верю в твою силу, — отозвалась я. — Ты наделила меня подобной властью, ты создала меня, а я всегда верила в судьбу.
— Значит, время действительно пришло… — меланхолично кивнула Харита. — Я долго ждала, пока ты сможешь меня сменить… Удивлена? Это судьба, Райлит, только и всего. Не твои упрямство и сила воли, а всего лишь — твоя судьба… Но Клубок ты так просто не получишь. Если сможешь найти его и подчинить себе — забирай. Если нет — извини, но я доведу чистку до конца, и ни ты, ни твой двойник мне больше не помеха. И подожду, пока до нужного уровня не поднимется следующее существо с моей печатью…
Склонив голову на бок, я едва заметно улыбнулась. Такова Судьба — и такова Харита. Она никогда не признает поражения, хотя ей не меньше меня известно, кто прописывал мою судьбу, расставлял соответствующие метки и придумывал каждый последующий шаг в очередном круге жизни. Мы сами — творцы своих судеб, а безликая в основном соглашается с нашим выбором, опираясь на собственный авторитет, потому как она в проигрыше никогда не останется, да на известную присказку…
— Готова? — моя собеседница вновь вернулась к знакомому облику Кассандры.
— И уже давно, — заметила я.
Харита молча указала на полотна. Конечно же. Где-то среди них запрятан вход в коридоры Судьбы и предполагается, что я и об этом знаю… Я мимоходом заметила заинтересованный взгляд безликой. Заметила — и, подойдя к первому попавшемуся полотну, сначала сняла с изображения клинки и форму стража, быстро переоделась, натянув свитер под куртку, а затем — взглядом заставила его превратиться в чёрный провал. И, прежде чем уйти, мягко улыбнулась Харите:
— Никогда не решай за других, не приказывай им и не повелевай тем, что тебе не подвластно, сестричка… До встречи.
Коридоры встретили меня пронзительным холодом вьюжной зимы. Оглядевшись, я подняла высокий воротник куртки, защищая лицо от стремительных порывов ледяного ветра. Здесь правил слепой случай и заканчивалась моё влияние на собственную судьбу и никто, даже Харита, не мог предсказать, вернусь ли я назад с Клубком в руках, и вернусь ли вообще… И никакие метки на Колесе судьбы не спасут меня от провала, если я не выдержу предначертанных испытаний. И нельзя заранее предрешить исход этой попытки, создав мощный артефакт. И остаётся лишь — положиться на пресловутый случай, остатки прежней силы и — волю к победе…
Убрав за уши непокорные пряди коротких вьющихся волос, я вынула из ножен один клинок и внимательно огляделась по сторонам. Судьба всё же сделала мне пакость, заставив проходить сложный путь, будучи одноглазой. К тому же, я забыла, что значит — иметь собственное тело и разучилась полагаться на свои чувства. Впрочем, предчувствие опасности нас с Касси никогда прежде не подводило, не подведёт и сейчас. Я прислушалась к ощущениям, которые не забывали предупреждать об опасности. А опасность поджидала везде — растворённая в воздухе, сотканная из крупиц мелкого снега, притаившаяся за моей спиной и заглядывающая через плечо… Я привычно напряглась, собирая воедино чувства и мысли и отрешаясь от ненужных сомнений. Остаётся всего несколько шагов до цели…
Окружающий пейзаж угнетал унылым однообразием. Бесконечная степь, укутанная в толстое покрывало снежного покрова, местами проглядывающие сквозь сугробы жёлто-коричневые прутья спящих кустарников, виднеющаяся вдали чёрная полоса безжизненного леса. Тускло-серое небо, подернутое ряской подвижных перистых облаков, прячущееся за ними угрюмое пятно закатно-красного солнца. И сбивающий с ног ветер, пробирающий до костей. Хмурясь и выдыхая клочки пара, я не без труда сделала несколько шагов по направлению к лесу. Ноги по колено проваливались в липкий снег, увязая и застревая в сугробе. Нда, как сказала бы Касси.
Резкий порыв ветра больно ударил по лицу, царапнув щёки острыми когтями мелких крупиц снега. Я поспешно натянула воротник свитера до уровня глаз и, придерживая его свободной рукой, поплелась к лесу. Вьюга отплясывала вокруг меня незамысловатый танец, взъерошивая сугробы длинным подолом белого платья и весело подбрасывая к небесам пригоршни пёстрых снежинок. Фыркнув и чихнув, я сдалась на милость обстоятельств: вернула в ножны клинок и спрятала озябшую правую ладонь за тёплый отворот куртки, продолжая придерживать мёртвой левой рукой воротник. Костюм стража, конечно же, защищал от холода… но только не открытые участки кожи вроде ладоней и лица. Как и сапоги не спасали от пробирающегося за отвороты снега.
Но, несмотря на неприятные обстоятельства путешествия, я упрямо шла вперёд и молча улыбалась про себя. Окружающий сырой холод, пробудившийся желудок и непривычная тяжесть быстро уставшего тела вновь и вновь напоминали, что отныне я — живой человек из плоти и крови, а не бесприютная душа. И в приподнятом настроении я бодро брела к своей цели, хотя каждый следующий шаг давался мне тяжело, ветер не то норовил сбить с ног, не то — подбросить к мрачным небесам, а лес — и не думал приближаться, молчаливой стеной маяча в недосягаемой дали.