Я улыбнулась. Мне понравилось, что он её отшил. Это, возможно, давало мне шанс. Но, блин, мои коленки дрожали. Я хотела подойти к нему, сказать "привет, классная вечеринка", но моя скромность включала красный свет. Я должна это сделать, я же не урод какой-то. И, к тому же, на том уроке мне показалось, что я ему понравилась.
Я уже смогла сделать шаг, но резко остановилась. Мои руки похолодели, когда я услышала следующее. Меня задели не слова, а тон, которым он это произнес. Слишком много злости было в его голосе.
-Да, ладно тебе, - ухмыльнулся кто-то из его друзей, Грег, кажется. – Ты не хочешь уединиться с такой горячей сучкой, потому что еще слишком рано? Как-то не верится?
Я с такой надеждой ждала ответ Ника.
-Я обязательно трахну кого-нибудь сегодня, не переживай. Просто хочу перед этим хорошенько поразвлечься. В последнее время стало как-то скучно.
Он засмеялся таким ледяным смехом, что у меня свело желудок. Ник наклонился к Грегу и что-то прошептал. Непривычно видеть, как они шепчутся. Такого не бывало в школе. В стенах нашего учебного заведения эта компания чувствовала себя королями. Им позволялось абсолютно всё.
Однажды, они до такой степени затравили одного парня, что он пытался покончить с собой. Благо, что его спасли.
И что вы думаете? Конечно, им за это ничего не было. Сразу можно задаться вопросом, как я могла полюбить такого монстра?
Но я считаю, что Николас Свен не такой, что это просто его маска. Что-то я разглядела в его глазах, цвета темного бархата, на уроке химии. Сама не знаю, что, но именно оно до сих пор меня не отпускает.
Грег, услышав слова Ника, удивленно вскинул бровь, затем засмеялся еще более неприятно. Через минуту они уже все ржали, и оглядывались по сторонам, будто искали кого-то. Все, кроме Маркуса. Он недовольно хмурился.
Глава 2. Наши дни.
«Я сильная. Я справлюсь. Больше не болит. Они – никто. Всё это не важно».
Моя мантра на каждый день.
Я не хочу просыпаться. Я хочу уснуть и забыться навсегда. Но что-то заставляет меня подниматься с постели. Умываться и расчёсываться не обязательно. Я крашу ногти чёрным лаком, подвожу глаза чёрным, иногда красным карандашом, хорошенько растушёвывая,отчего мой взгляд кажется зловещим. Это мой способ защититься.
Надеваю безликие вещи. Самый лучший вариант – чёрные джинсы с дырками на коленях, чёрная или серая худи. Капюшон - обязательный атрибут. В него я могу спрятать свои заметные, белые волосы. Они привлекают слишком много внимания. Я пыталась обрезать их, но мама не позволила, просто отобрала ножницы, не сказав ни слова. Врачи говорят, что это, просто, реакция на стресс.
Возможно.
Я не отрицаю.
Мама, как обычно, печёт блинчики. Но меня от них тошнит. Меня тошнит от всего, что я когда-то любила. Будь то блинчики, или пожилая соседка, что всегда улыбалась мне два года назад.
-Вот, дорогая, - мама протягивает мне чашку с ароматным кофе.
Я сажусь за стол, делая глоток. Горячо. Жидкость обжигает горло. Есть не хочется. Я люблю кофе. Особенно этот сорт. Но сейчас кофе горчит. Ставлю стакан на стол.
-Мам, мне пора.
-Но ты ничего не съела.
Кто-то может подумать, что она переживает. Вы ошибаетесь, поверьте мне на слово.
-Папа сегодня вернётся, - мамино лицо еще больше засветилось, хотя я думала, что дальше некуда, - наконец поужинаем всей семьёй.
Мы давно уже не семья.
Она пока просто старается это отрицать. Но мы отдаляемся друг от друга с каждым днём. Отец постоянно куда-то уезжает. Он говорит, что все ради нашего бизнеса. Но я думаю, что это не так. Нет, я не считаю, что у него другая женщина. Ему просто тяжело находится в нашем доме. Мама все еще беззаботно улыбается, отчего мне постоянно хочется зарычать, но ничего не изменить. Прошлого не вернуть.
Некоторые слабости ведут к необдуманным действиям, которые, в свою очередь, бьют тебя наотмашь своими последствиями.
-У тебя глаза ангела, - прошептал он.
Что ж, теперь я - падший ангел. Падать было очень больно, но я справилась.
Я жива. По крайней мере - могу дышать. И плевать, что воздух каждый раз обжигает мои лёгкие. Глаза больше не слезяться. Просто не могут. Слёзы – удел слабых, а я сильная.
Я ненавижу школу.
Наверно, так хоть раз в жизни говорит любой подросток. Но для меня это не просто слова.
Школа – ад для меня. Я каждый день жарюсь на этой чертовой огненной сковородке. Только вот, вместо чертей – ученики, на месте дьявола – Николас Свен. Мой персональный дьявол.
Зайти в школу и остаться незамеченной, ага, как бы ни так. Всегда найдется какой-нибудь идиот, который обратит на меня, ничтожного червя, свое внимание. Чувствую удар по ноге и падаю на кафельный пол школьного коридора. Смех, свист, и его скрипучий голос:
-Что, сучка, думала, что мы забыли? Даже не надейся.
-Эх, жалко, - это уже другой голос. – Я б ей вдул. Могла бы ко мне подойти, я бы был с тобой более ласковый. И не было бы сейчас всего этого.
Его слова порождают новую волну смеха. Я смотрю на свои колени, немного раскровила старые болячки. Не страшно. Боль – лишь напоминание. Я поднимаюсь, не смотря по сторонам. А зачем? Я и так всех их уже видела. Я уже смотрела им в глаза, просила остановиться, прекратить весь этот ужас. Но им все равно. ВСЕМ.
В классах я сижу в самом дальнем углу. Сидеть со мной рядом - строго запрещено. Разговаривать со мной - Боже упаси. Если это, конечно, не издевательства. Хотите оскорбить – пожалуйста, ударить - можно, плюнуть – давайте пару раза. Люди не всегда такие, как мы думаем. Воткнуть нож в, и без того раненую, спину может каждый. Вне зависимости от близости к тебе.
-Ты же понимаешь, - взволновано говорила Вики, - это все не просто так. Они не отступят и не успокоятся. Ты теперь – новая игрушка. И те, кто рядом с тобой тоже могут ими стать.
Она заплакала. Я ошарашено смотрела на неё, еще не понимая, что происходит, о чём она говорит.
-Жаки, - заныла Вики,- я так не смогу. Быть изгоем – не для меня, ты же знаешь.
Она еще раз шмыгнула носом, затем подошла ко мне ближе, взяла за руку. Я смотрела на неё, не моргая. Вся эта ситуация казалось мне бредом. В нашем мире этого не может быть. Нельзя так поступать с человеком. Это же не гуманно, в конце концов.
-Мы больше не будем дружить, - я почувствовала, как мне на голову вылили, нет, не ушат холодной воды, а целое ведро. Всё тело покрылось мурашками, по спине пробежал холодок. Остаться без Вики - это как остаться без воздух. Она же моя вторая половина, моя сестра, хоть и не по крови. Затем, добив меня своим жалобным «прости», она развернулась и убежала.
Я иду по коридору. Капюшон скрывает моё лицо. Да и никто не смотрит в него. Лицо не важно. С тех пор, как я перестала плакать на глазах у всех и просить пощады. Музыка в наушниках – это единственное, что я хочу слышать. Школа во время перемены похожа на рой комаров. Они также противно пищат и норовят тебя укусить, выпить из тебя побольше крови.
Мои глаза опущены в пол. Я натыкаюсь на лакированные туфельки. И не одни. Раз, два, три, четыре. Четыре пар дорогущих туфелек на высоченных шпильках.
Боже, только не это.
Я понимаю, что столкновения не избежать. Поднимаю взгляд в тот момент, как из моих ушей вырывают наушники.
-Кто это у нас здесь? – самый мерзкий голос, который я когда-либо слышала, принадлежал самой популярной девушке нашей отвратительной школы. Какая школа, такие и примы школы – всё закономерно.
Все как на подбор. Высокие, стройные, длинноволосые. Две блондинки – Сара и Кэрол, две брюнетки – Лейла и Вики.
Хотя нет, не Вики.
Виктория.
Моей Вики уже нет. Эта размалеванная кукла - не моя подруга.
– Неужели, маленькая потаскушка Жаки? Давно не виделись. Куда пропадала? С кем еще переспала?
Я попыталась обойти, но верные подруги главной суки преградили дорогу. Сара не собиралась так просто отпускать меня. Это понятно. В дверях зашумела толпа парней. Я не хотела смотреть, но все-таки взглянула. Да, я была права. Николас Свен, собственной персоной, со своей свитой. Человек шесть, хотя я не собиралась считать. Сбоку Маркус, позади все остальные.