— Я уже наелся. Можно, я пойду? — выхватив у лакея сапоги, попятился к выходу он.
Оливия отложила в сторону салфетку и поднялась из-за стола, не желая оставаться наедине с мужчинами.
— Можно, — кивнула она мальчику. — Я тоже с тобой.
— Куда ты, колючка? — разочаровано потянул Дэррэк. — А как же совместный завтрак? Я еще даже мухоморов твоих не попробовал.
— Приятно отравиться, лосяш, — огрызнулась Оливия и, пройдя мимо подыгравшего ей слуги, благодарно улыбнулась парню.
— Неласковая ты, колючка! Я к ней с подарками и всей душой, а она мне — то в нос, то лук, то мухоморы…
— Лосяш, ты не понял? — на ходу бросила через плечо Ли. — Меня нельзя купить. Свои подарки можешь оставить себе.
— А если это не подкуп? — остановил ее Дэррэк. — Если это от чистого сердца? Тебе понравится, колючка. Обещаю.
— Вряд ли, — скептично хмыкнула охотница, покидая братьев.
— Думаешь, примет? — с сомнением посмотрел на Касса Дэррэк, когда за Оливией закрылась дверь.
— Думаю, да, — повел плечом Касс. — Учитывая ее любовь к холодному оружию, от такого подарка ей будет сложно отказаться.
— Почему тогда сам не подарил? Зачем это представление?
— От меня она не примет ничего, как бы ей это ни нравилось, а на тебя ей не за что обижаться. Разве что за то, что дразнишь ее колючкой, хотя, похоже, тут у вас ничья, лосяш, — насмешливо потянул Касс.
Дэррэк довольно улыбнулся, опустошая блюдо с мясом, щедро сдобренным брусничным соусом.
— А она не так безнадежна, как показалось вначале… но все равно колючка…
— Довольно, — резко осадил его Касс.
— Да понял я, понял. Я помню: тебя все устраивает, — примирительно улыбнулся брат. — А раз тебя все устраивает, меня — тем более!
Дэррэк снова попытался пошутить, но Касс уже не слушал его привычную болтовню, он думал и жалел только об одном: что не может увидеть сейчас реакции Оливии на сделанный для нее на заказ клинок из заговоренной стали — завораживающе красивый и смертельно опасный.
Лэйн, натянув на себя новенькие сапоги и бархатный костюм, расшитый серебром, важно прохаживался по комнате, то и дело посматривая на себя в огромное зеркало. Каждый раз, поймав в нем свое отражение, он глубоко вздыхал от удовольствия и посылал Грасси, с умилением глядящую на него, счастливую улыбку.
— Вы будете сегодня во дворце самым красивым оллингом, маленький господин.
— Опять ты за свое, — насупился Лэйн. — Какой я тебе господин, Грасси? Мы же друзья!
— Так принято, Лэйни, — ласково обняла мгновенно подошедшего к ней мальчишку швея. — Вы теперь сын герцога, стало быть, маленький хозяин и господин.
— А можно я для задаваки паргонта буду господином, а для тебя другом? — Лэйн преданно заглянул в глаза Грасси, а затем повернулся к Оливии в поисках поддержки.
— Грасси, когда рядом нет посторонних и задаваки паргонта, — улыбнулась она служанке, — ты спокойно можешь общаться с Лэйном, как делала это раньше. Думаю, честь и гордость герцога от этого не пострадает.
— Ну-ка, быстро сказала мне: «Лэйн, ты мой лучший друг!» — поставил руки в боки мальчишка. — А то обижусь, — сурово сдвинул бровки маленький шантажист.
— Ты мой лучший друг, Лэйн, — безысходно вздохнула швея, подчиняясь настойчивому напору ребенка.
— Так-то лучше, — сверкнул глазами Лэйн, а затем, стремительно поцеловав Грасси в щеку, зашептал. — А ты — самая лучшая на свете швея! И у тебя руки не золотые, а волшебные!
— Это иголка эльфийская волшебная, а не мои руки, — засмущалась Грасси, стыдливо зарумянившись и опустив глаза в пол.
— Иголка просто шьет, — заметила Ли. — А все остальное — это твоя фантазия и умение. Так что Лэйн прав, — улыбнулась охотница. — Костюм ты для него замечательный сшила.
— У вас будет не хуже, госпожа Оливия, — воодушевилась швея. — Марси и Фэлис сейчас дублет сметывают. Пойду, посмотрю, если закончили — будем делать примерку.
— Я с тобой, — Лэйн схватил за руку собирающуюся уходить Грасси. Уж очень ему хотелось пройтись по особняку в новом костюме, чтобы все слуги могли увидеть и оценить такую красоту.
— Я буду у себя в комнате, — покидая спальню Лэйна, сообщила Ли.
Девушка вдруг вспомнила о подарке, который ей принес языкатый братец Ястреба, и решила поскорее от него избавиться, пока тот не подумал, что она собирается его себе оставить. Первым делом, войдя в свои покои, охотница направилась к туалетному столику, полагая, что Дэррэк решил ей преподнести какую-нибудь дорогую побрякушку, наивно рассчитывая, что ее могут впечатлить блеск золота и драгоценных камней. Но не найдя ни на столике, ни на комоде ничего нового и похожего на подарок, Оливия, скептично хмыкнув, сложила на груди руки и обвела комнату придирчивым, внимательным взглядом.