Она избегала его после поцелуя, пряталась, словно нашкодивший ребенок, и это было так не свойственно той Оливии, что всегда встречала удары судьбы с гордо поднятой головой.
Неужели это потому, что он ей так противен?
Касс не понимал, почему его тревожит ее рассеянный взгляд, отсутствующий вид и нежелание смотреть в его глаза. Ему было бы легче, если бы она как прежде шипела дикой кошкой, одаривала крепким словцом. Удивительно, но он даже обрадовался бы, врежь она ему хорошенько.
Непонимание ситуации заставляло Касса нервничать, поэтому до отвратительного хотелось влезть в ее голову, чтобы понять, что с ней происходит, но он дал ей обещание — обещание, нарушить которое не имел права.
Двери в столовую медленно распахнулись, и ряд лакеев склонился перед входящими в зал Оливией и Лэйном.
— Касс, гляди какой у меня наряд! — мальчишка раскинул руки в стороны и покрутился на месте. Лэйн никак не мог нарадоваться своей новой одежке: никогда в жизни у него не было рубахи из такой тонкой и дорогой ткани, да еще и расшитой золотой нитью. — Я похож на оллинга!
— Ты и есть оллинг, — погладил его по макушке Касс. — Ты ведь теперь мой сын. И сегодня вечером я представлю тебя царю как своего сына и наследника.
Лэйн на мгновенье призадумался, а затем расстроено сник:
— Тебе за меня будет стыдно…
Касс перевел недоуменный взгляд на Оливию, а после спросил мальчика:
— Почему?
— Я не умею себя вести, как оллинг, не умею говорить, как оллинг и читать я тоже не умею…
— Этому не сложно научиться, а ты очень смышленый мальчик, — улыбнулся Касс. — С сегодняшнего дня я приставлю к тебе учителей, которые будут учить тебя писать, читать и считать. А что касается речи и поведения, то это все приходящее: со временем это станет для тебя такой же нормой, как пить, есть или дышать. Сегодняшнее представление царю лишь формальность. Все, что от тебя потребуется — просто постоять несколько минут молча рядом со мной.
— И у меня ничего не будут спрашивать? — удивился Лэйн.
— Не будут. Говорить буду я.
— А у Ли тоже ничего спрашивать не будут? — не унимался Лэйн.
Касс повернулся к охотнице, спокойно посмотрев ей в лицо.
— Думаю, Оливия сама знает, что отвечать, если ее о чем-то спросят.
Ли попыталась отыскать в его глазах хоть какой-то намек на иронию или насмешку, но все в облике герцога говорило о серьезности его слов, что наталкивало девушку на странную мысль: неужели он и правда уверен в том, что ее манеры не опозорят его перед царем?
Касс между тем вежливо отодвинул для нее стул, приглашая к столу, после чего ровно поинтересовался:
— А где Джедд?
— У него нашлась более интересная компания на завтрак, — усаживаясь, пояснила Оливия.
— Колючка, кто это посмел твоему обществу предпочесть чье-то другое? — появившийся в дверях Дэррэк весело подмигнул охотнице и Кассу, а затем, подойдя к Лэйну, торжественно вручил ему увесистый, перевязанный лентой сверток. — Дядя сегодня с обещанным подарком, — довольно сообщил он. — Разворачивай!
Лэйн, памятуя как его отчитала Ли за книгу, без спроса взятую у герцога, повернулся к девушке, сложил брови домиком и умоляюще посмотрел на нее.
— Бери уже, — смилостивилась над ребенком Оливия, видя, как горят в предвкушении сюрприза его глаза.
Лэйн развернул кусок ткани — и в его руках оказалась уменьшенная копия вожделенных сапог Дэррэка из сарийской кожи.
— Эти тебе будут в самый раз, — Дэррэк похлопал Лэйна по плечу и игриво щелкнул по носу. — Не придется ждать, пока вырастешь.
Мальчишка, одарив Дэррэка взглядом, полным обожания, прижал сапоги к груди и восторженно выдохнул:
— Спасибо!
— Колючка, — вальяжно усевшись напротив Оливии налил себе вина Дэррэк, отсалютовав девушке бокалом, — для тебя у меня тоже есть подарок. Он ждет тебя в твоей комнате.