– Наступить на горло гордыне куда труднее, чем всем этим их морали, нравственности и совести вместе взятым!
– Вы это сами сказали, господин.
– Разумеется! Попробовал бы ты мне такое сказать – остался бы без языка уже необратимо! Ладно. Я что-нибудь придумаю.
Скрестив руки, Фобос встал возле арки большого окна, открывающего восхитительный вид с высоты холма и башни: это при ближайшем рассмотрении видны грязь и мусор, а отсюда даже болота не казались такими уж мерзкими, не говоря уже о городке-игрушке с разноцветными пряничными домиками, черепичными крышами и высокими трубами на фоне сочной весенней зелени…
– Ненавижу весну.
Скоро зацветет сирень, и даже на самой высокой башне не спрячешься от ее мерзкого слащаво-удушливого запаха! А панораму города здорово портили обитатели: из-за них городок становился похож не на игрушку, а на муравейник, где все муравьи свихнулись и носились теперь без всякого намека на порядок и какой-то смысл!
– Вы специально разыграли наше поражение тогда, господин? – неожиданно спросил Седрик.
– Давно ты понял? – после продолжительного молчания уточнил Фобос.
– Когда Вы показали книгу с описаниями шаблонов. Я когда-то читал сказку… вернее, фэнтези про волшебный мир, в который организовывались экскурсии из мира техногенного и для туристов разыгрывались представления по стандартному сюжету. Последнее время она все время крутилась у меня в голове, а потом начало казаться, что все, что было после неудачной коронации – очень похоже на такое вот представление. Я все же знаю Вас несколько дольше и лучше и могу сказать, что Вам совершенно не свойственно поведение Черного Властелина из комиксов.
– У нас не было шансов. То есть, конечно, я не мог ожидать, что Элион поведет себя так глупо… как всегда. Все же в открытую подыгрывать ей было бы перегибом. Помнишь, Седрик, что ты говорил мне о загнанных в угол крысах? – вопрос был риторическим. Лишившись, пусть и ненадолго, за свои слова языка, кто угодно запомнит, что это были за слова! – Пора бы уже привыкнуть к тому, что, если уж ты осмеливаешься со мной спорить, то обычно оказываешься прав… когда народ Меридиана захлестнуло отчаяние, они просто разучились бояться. Парадоксально…
– Теперь люди вспомнили страх.
– Разумеется. Я это чувствовал, когда активировал ключ Разрушения. Им снова есть, что терять…
Едва заметно поморщившись, князь задернул тяжелую гардину.
– Кстати, Седрик, ты не знаешь, куда из лаборатории исчезли Талисман Инквизитора и тот амулет, позволяющий видеть сквозь стены и предметы? Когда я искал зелье истинной Сущности, они были на месте, а теперь куда-то подевались.
– Наверное, крыска стащила. Ой! – змеелюд фыркнул и рассмеялся. – Могу себе представить эту любопытную пустомелю со способностью видеть сквозь стены и заставлять всех рассказывать самые сокровенные тайны! Кошмар! Через неделю из Хиттерфилда разбегутся все жители! Мне смотаться на Землю и забрать у нее камешки?
Фобос отрицательно качнул головой. Два дешевых амулета точно не стоили того, чтобы лишать Стражниц такой головной боли! Это, конечно, отдает мелким пакостничеством, явно недостойным величайшего злодея современности, но он же не отдавал крыске амулеты и не мог знать, что любопытная Варвара еще и клептоманка ко всему прочему. После колоссального магического выброса все амулеты зарядились на много лет вперед, так что желаемая карьера скандальной журналистки девице Грампер обеспечена.
– Как же мало некоторым надо для счастья! – задумчиво повторил князь. – В общем так, Седрик, мне нужна точная информация о том, что происходит в городе. Особенно на счет этих разбойничьих шаек, очень хотелось бы знать, кто, кроме меня, осмеливается отравлять жизнь в Меридиане. М-да, претензия на юмор… И, разумеется, каковы шансы взять все это под контроль. Мое имя пока нигде не трепать, сперва разберемся в обстановке. А сейчас… гм, позови сюда Хантера, я хочу обсудить с ним кое-что.
========== Эпилог ==========
- Летай иль ползай – конец известен!
Перспектива лечить кровного врага, мягко говоря, не вдохновляла, но Гигейя старалась утешить себя тем, что Соколу в этой ситуации радости еще меньше. Отвертеться от врачебной помощи Михаил не мог: отрубленные серебряным мечом крылья сами не отрастут, а когда в альтернативе целая жизнь без своего обожаемого неба, он предпочитал терпеть какое-то время общество ламии, старающейся еще более испортить ему настроение специфическими целительскими шуточками в духе “с наркозом как-то скучно” и “точный диагноз можно поставить только после вскрытия”. Без наркоза и правда приходилось обходиться, на оборотней он просто не действовал. К чести Сокола, он ни разу не пикнул.
– Всегда мечтала заполучить башку Сокола для трепанации! Ну, очень интересно, что же там вместо мозгов!
– Ты когда-нибудь вообще замолкаешь?! – сквозь зубы процедил мрачный, как туча, Михаил.
– Не спорьте, больной! Врач сказал “в морг” – значит, в морг! Будешь спорить – такое пропишу!.. Слушай, Яна, может, усыпить его, чтоб не мучился, а? Все равно сторожить больше некого. Да и фиговый из него сторож, как выяснилось!
Сокол скрипнул зубами. Расположившаяся на подушках хрупкая пожилая китаянка, похожая на засушенный цветок, мягко улыбнулась. Вывести Ян Лин, которую Гигейя вскоре после знакомства перекрестила в Яну, из себя было даже сложнее, чем Оракула.
– Раз Оракул сказал, что надо его лечить, значит, это зачем-нибудь нужно, – убежденно сказала старушка. – Кто-нибудь хочет чаю? Я принесла печенье.
– С удовольствием! – честно ответила Целительница. Никто не умел готовить чай так великолепно, как это делала Яна, подходящая к будничному процессу заварки, словно к священнодействию. – Ладно, птичка, живи! Сегодня, видимо, у всех гадов ползучих по гороскопу день повышенного гуманизма! Свободны, пациент! Как говорится, дышите – не дышите – не дышите – выносите – следующий! Ну-ка, смени облик!
Бросив окровавленные скальпели в глиняную чашу, ламия скользнула к фонтанчику и подставила тонкие руки под хрустальный поток. Михаил, демонстрируя бесконечное терпение, послушно принял человеческую форму: раны на его спине в процессе трансформации затянулись, превратившись в два едва заметных розоватых рубца на смуглой коже – и почти сразу превратился обратно. Огромные крылья картинно раскрылись за спиной, задев свод из яблоневой кроны. На присутствующих хлынул дождь из листьев, сухих веточек и незрелых паданцев. Гигейя, успевшая уже устроиться на подушках, тихо выругалась, Ян Лин невозмутимо продолжала разливать чай.
– Спасибо, – буркнул Михаил с таким видом, словно у него разом заболели все зубы, но он пытается этого не показать, и, пригнувшись под чересчур низким для его трехметрового роста сводом, направился к выходу.
– А старые крылышки я могу себе оставить? На стену повешу – очень оригинальный дизайнерский ход! Лучше бы, конечно, чучело целиком…
– Послушайте, Михаил, почему бы вам не выпить с нами чаю? – осведомилась Ян Лин. – Вы оба ведете себя просто смешно!
– Благодарю вас, я не люблю чай.
– Яночка, не старайтесь. – взяв свою чашку, Гигейя с полуулыбкой откинулась на подушки. Между серебристых красиво очерченных губ на долю мгновения мелькнуло раздвоенное жало. – Блаженны миротворцы, ибо им достается от обеих сторон!
– Вам хоть когда-нибудь надоест поддерживать эту бессмысленную вражду? Даже здесь, в Кондракаре!..
– Любая вражда по сути бессмысленна. Но ведь именно разделение на два полюса и породило Упорядоченную Вселенную, верно? В Хаосе зародилось противоречие, для разрешения которого и возникли все миры, а стоит одной из сторон победить – не важно, Свет это будет или Тьма – Вселенная канет обратно в Хаос. Иногда мне кажется, что лишь бессмысленная по сути вражда придает смысл существованию всего остального.