У Хораса кровь отхлынула от лица. Он стал похож на Каспера Доброе Привидение лет сорока.
– Разумеется, как это принято в таких делах, ты сможешь контролировать свое состояние только по достижении восемнадцати лет, – продолжил мистер Нидлмайер. – А до той поры им будет управлять твой попечитель.
– Попечитель? – переспросил я.
– Попечитель, – шепотом повторил завороженный Хорас.
– А кто этот попечитель?
– Да. Кто он? Кто этот человек? – прошептал Хорас.
– Увы, но в завещании имя попечителя не указано. Таким образом, выбор должен сделать душеприказчик, то есть я.
– И кого же вы выберете? – осведомился Хорас.
Тут в гостиную вернулась Бетти с полотенцем и веником.
– О, я терпеть не могу битое стекло. Никогда не соберешь все осколки – хоть один да останется, и обязательно на него босая наступишь…
– Мистер Нидлмайер, хватит уже ходить вокруг да около, – сказал Хорас. – Кто этот попечитель?
Мистер Нидлмайер секунду молча смотрел ему в глаза, а потом ответил:
– Я еще не решил.
– Вы еще не решили?
Мистер Нидлмайер кивнул.
– Это одна из причин моего прихода. – Он снова повернулся ко мне. – Мне бы хотелось, чтобы Альфред высказал свои пожелания по этому вопросу.
– Пожелания Альфреда? – потрясенно переспросил Хорас. – Пожелания Альфреда! Вы хотите сказать, что позволите несовершеннолетнему и, прости меня, Альфред, не особо умному мальчишке решить, кто будет управлять состоянием в четыреста миллионов долларов?
– Вообще-то, – сказал мистер Нидлмайер, – если учитывать активы «Сэмсон индастриз», сумма ближе к миллиарду долларов.
Хорас открыл рот, но не смог издать ни звука, как будто слово «миллиард» выкачало из его легких весь воздух.
– Мне надо это обдумать, – сказал я.
– Конечно, – согласился мистер Нидлмайер. – Тут очень о многом надо подумать.
К Хорасу частично вернулась способность дышать, и он сдавленно просипел:
– Я ему помогу. Альфреду. Все обдумать. Элу понадобится моя помощь. Без меня он не сможет обдумать.
– В Альфреде вся наша жизнь! – крикнула Бетти с порога кухни.
– Я тут приберег кое-какие новости. Хотел сделать сюрприз, – сообщил Хорас Нидлмайеру. – Но кажется, сегодня и так день сюрпризов. Видите ли, мистер Нидлмайер, Бетти права, Альфред для нас – все, и вот что забавно: мы тут поговорили с нашим адвокатом и решили, что пора уже начинать.
– Что начинать? – не понял я.
– Процесс твоего усыновления, Альфред. Олух ты этакий, мы же тебя любим.
4
Мистер Нидлмайер дал мне свою визитку и пообещал связаться со мной через пару недель. Еще он выразил мне сочувствие в связи со смертью моего отца и дяди. Было ли ему известно о том, что мой отец являлся главой тайного ордена рыцарей – защитников Экскалибура, меча короля Артура, я не знал и не стал об этом упоминать. Впрочем, у меня и возможности такой не было – с того момента, как мистер Нидлмайер встал с дивана, Хорас терся возле него и не отошел ни на шаг, пока мы не попрощались на пороге дома.
После ухода мистера Нидлмайера Хорас наорал на Бетти, чтобы она кончила подметать, пылесосить и тереть пол мокрой тряпкой и занялась наконец ужином.
– Сегодня мы приготовили твое любимое, Эл. Стейк с картошкой! – объявил он.
– Вы не угадали, – сказал я.
– Что значит «не угадали»? – ехидно переспросил Хорас, но спохватился и предложил: – Ладно, Эл, тогда сам скажи, что тебе нравится. Что скажешь, то и приготовим!
– Я не голоден, – ответил я, поднялся в свою комнату и притворил за собой дверь.
Жалюзи были закрыты, Кенни лежал в полумраке на верхней койке и, по своему обыкновению, что-то бормотал себе под нос. Я растянулся на нижней и попытался осознать своим недалеким умом тот факт, что Альфред Кропп отныне – миллиардер.
– Ты что делаешь, Кропп? – шепотом спросил Кенни.
– Пытаюсь придумать, как не стать сыном Хораса Таттла. А ты?
– Ничего, Альфред Кропп.
Я перевернулся на живот и заглянул под кровать:
– Так, Кенни, верни то, что взял.
– Что вернуть?
– Сам знаешь.
Через пару секунд я увидел отблески тусклого света на черном металле. Это Кенни спустил со своей койки мой меч. Я знал, что клинок очень острый, поэтому принял его с большой осторожностью.
– Кенни, я же запретил его трогать, – сказал я и прижал меч к груди.
– Прости, Альфред Кропп. Пожалуйста, не злись на меня.
Я провел пальцем по гладкой стороне черного меча.
– Больше к нему не прикасайся, ладно?
– Ладно, Альфред Кропп.
Я положил меч обратно под кровать.