– Я так боюсь. Сиенна, что мы можем сделать? Я даже плавать не умею! Не говоря уже о пении или…
Другие женщины вокруг нас наблюдали, как я пытаюсь успокоить ее.
– Знаю. Все мы в одной лодке, милая. Все, что мы можем сейчас сделать, – это извлечь максимум пользы.
– Пользы? – раздался рычащий голос с другого конца загона. – Тут нет никакой пользы, глупая ты девчонка.
К нам подошла женщина, которая, вероятно, была моложе, чем выглядела. Ее некогда светлые волосы были спутаны и завязаны узлом, а с одной стороны головы был вырван клок, из-за чего появилась неровная на вид лысина. Она сильно хромала на правую ногу.
– Это место – смерть, даже если тебя не выбросят в океан, чтобы пройти.
Ханна моргнула.
– Чтобы пройти?
– Это цена, которую платит лодка, чтобы доставить остальных девушек на Территории. Корм. Ты слышала вон того толстяка, – она улыбнулась, продемонстрировав удивительно белые, ровные зубы, которые резко выделялись на ее грязном лице. – Но, думаешь, если не пойдешь в расход, ты долго проживешь? У оборотней свои игры. Они охотятся на людей, которых забирают. Фэйцы смотрят на нас как на тараканов, которых нужно раздавить или закрыть в банки, если мы достаточно интересны, чтобы они соблаговолили рассматривать и изучать нас.
Она повысила голос, когда женщины вокруг нас замолчали, слушая.
– А ангелы? Они ничем не лучше своих демонических собратьев. Свет и тьма, два вида демонов, которые хотят лишь уничтожить твою душу, оставив тело гнить, – она подняла ко мне руку и указала на мои волосы, осмеливаясь схватить длинную прядь. – Но хуже всего вампиры. Мы все это знаем. Они пьют нашу кровь. Делают с нашими телами все, что захотят, до бесчувствия. А потом, когда мы им надоедаем, скармливают своим питомцам. Своим личным мерзким творениям. Драконоподобным существам, которых они называют Охотниками. А по мне, так они больше похожи на пожирателей. Охота подразумевает, что у нас, добычи, есть шанс вырваться с боем.
Мои руки теперь были холодными, проливной дождь становился ледяным, но это едва ли ощущалось, когда слова женщины запали глубоко в сердце, поколебав остатки уверенности.
– Откуда ты вообще это знаешь? Тебя там не было. Иначе бы ты тут не стояла, – указала я, и несколько других девушек издали согласные возгласы.
Женщина фыркнула.
– Мой мужчина был одним из портовых охранников. Он знает. Эти истории нашептал мне именно он.
– Как же тогда ты оказалась здесь? – спросила рыжеволосая девушка с ярко-голубыми глазами. – Почему ты не в безопасности, раз спала с портовым охранником?
Блондинка поджала губы.
– Потому что он решил избавиться от меня и нежеланного ребенка, – она разгладила одежду на слегка выпирающем животе. – Полагаю, это самый простой способ.
Ханну рядом со мной трясло так сильно, что она упала на колени.
– Я… я недостаточно сильна. Я не вынесу этого, Сиенна. Не смогу. Мама говорила мне… всегда есть выход.
Ее слова были бессвязны. Я повернулась к ней, когда она подняла руку к своим волосам. Мой мозг изо всех сил пытался переосмыслить ее слова, пока она вытаскивала заколку из своих каштановых локонов. Длинную, тонкую и смертельно острую.
Ее взгляд встретился с моим.
– Будь храброй ради нас двоих, Сиенна.
Одним быстрым движением Ханна вонзила заостренную заколку в горло. Она булькнула, заваливаясь набок, прежде чем вытащить смертоносное украшение. Кровь хлынула из раны, когда я опустилась рядом с ней на колени.
– Ханна, нет! – я прижала руки к ее горлу, но было слишком поздно. Она пронзила артерию, и ее горячая кровь залила мои ледяные руки.
Рядом со мной послышались крики, когда глаза Ханны в последний раз встретились с моими, ее рот беззвучно шевелился.
Будь храброй. Будь храброй. Будь храброй.
Я видела момент, когда она умерла, свет, мерцающий в ее темно-карих глазах, зрачках, и так странно исчезающий. Словно облако перекрыло зрение, когда душа покинула ее.
– Ушла от нее!
Грубые, мозолистые руки схватили за плечо, и меня отшвырнуло от Ханны в грязь и мерзость загонов.
Я развернулась на четвереньках, чтобы увидеть, как Надзиратели Загонов несут Ханну за лодыжку.
– На корм, – рявкнул тот, что тащил ее.
Я закрыла глаза, борясь со слезами. Не потому, что Ханна не заслуживала моего горя, а потому, что… она была права. Я должна быть храброй ради нас двоих.
Ради себя и Джордана.
Теперь я практически слышала его голос, как всегда, подбадривающий меня.
Если кто-то и может это сделать, так это ты, Сиси.