Парень в цветастом халате терпеливо ждал нас в стороне, затем поманил за собой и устремился туда, где реяли стяги рассветного солнца. Грет протянул руку и я с радостью ухватилась за него.
«Сердце мое, не бойся, если бы они хотели нас убить, то не кормили бы сладостями в повозке менталистов. Они сканировали нас, но я тоже кое-что умею. Ты нужна рассветному сыну. Понять бы зачем,» - предупредил меня Грет.
Ниель чувствовал себя отлично, бежал впереди, воинственно встопорщив ушки и к чему-то принюхиваясь. Верити спокойно восседала на плече Грета. Там, где раньше теплилась связь с Зандером, ощущалась пустота. Прежде, чем поспешить за мальчишкой, я потерла место под грудью, мысленно желая, чтобы Зандер был жив и здоров. Меня снедало беспокойство о нем.
Конечно же, нас не повели предстать перед рассветным сыном в грязных обносках. Меня завлекли в повозку, где путешествовали избранные с женской половины. Молчаливая служанка помогла облачится в широкие штаны и кафтан сверху. На волосы накинули шарф, соответствующий приличиям двора. Служанка оказалась незнакомая, и на вопросы отвечала с большой неохотой, поэтому минуты тянулись мучительно медленно. Я перебирала в голове возможные направления беседы и старалась придумать вопросы, которые позволительно задать рассветному сыну.
Начнем с того, что я не понимала, по какой причине объявлена священная война.
В Вирессии культ старших богов в последнюю сотню лет превратился в красивую традицию. Храмы стояли в каждом городе, полнились по праздникам, во время свадеб или похорон. Там находили прибежище - страждущие, утешение - вдовы, умиротворение - мятежные души. Но проповеди священников давно утратили силу убеждения. Газетчики стали теми, кто управляет умами жителей, а за печатными страницами возвышалась грузная фигура Дариуса. Король разрешал печатать лишь то, что угодно короне.
В Мифриле тоже чтили старших богов, но по другому. Тут отступления от веры карались с той же строгостью, как воровство и убийство. Религия старших богов тысячу лет назад объединили разрозненные кланы в единый народ. Любое нарушение заветов предков, рассматривалось как угроза строю жизни. Нарушивший один из семи главных законов веры в старших богов становился изгоем.
Священная война величайший долг каждого из жителей Мифрила. Кто способен воевать должен встать под стяги рассветного сына. Кто не искусен в бою, обязан расплатиться золотом. Фермер - урожаем, бедняк - временем и силами. Когда вся страна, к слову, родина великих воинов и известных ученых, объединяется в усилии стереть твою родину с лица земли... Естественно, я желала узнать причину!
Но это было не все. Меня терзало смутное чувство вины. Почему менталистка из повозки магов сказала, что мое горе будет отомщенно? Что из моих поступков спровоцировало полчище фанатиков, марширующее на север?
Хотелось послать молитву старшим богам, чтобы я была непричастна к ужасной угрозе. Войны развязываются политиками, но платят по счетам люди у подножья социальной лестницы. Там, откуда родом и я.
Взяла Ниеля на руки, вдохнула запах солнца и пыли, спрятавшийся в короткой шерстке. Ниель лизнул мою щеку, заглянул в глаза, показывая, что все в порядке. Он старался ободрить меня, чувствуя зарождающуюся панику в душе.
- Я буду сильной ради тебя, малыш.
Меня заставили ждать и мучится в приемной рассветного сына в одиночестве. Я не видела Грета с тех пор, как меня повели переодеваться и поняла, что его вызвали первым. С нами решили переговорить по отдельности, сравнить версии.
Догадка подтвердилась, когда ко мне зашел весьма любезный маг менталист. Он предложил выпить прохладной воды и завязал беседу, но было ясно, что это допрос.
- Что вы хотите знать? - прямо спросила я, прижимая к себе Ниеля.
Поглаживая серебристую бороду, маг дружелюбно улыбнулся, затем тяжело вздохнул.
- Вам не хотят причинить вреда, Дивия, поверьте. Рассветный сын чрезвычайно расстроен происшедшим. Мы собираем рассказы очевидцев, чтобы это не повторилось больше никогда.
Он был похож на доброго дедушку, этот маг. Его дух-спутник, черный одышливый пес, сидел рядом, вывалив из пасти длинный красный язык.
- Очевидцев чего? - повторила вопрос, желая понять происходящее.
- Просто расскажите мне, что происходило в цитадели. Обещаю быть чутким слушателем.
- Нет! - резко покачала головой. Я не готова вернуться туда. Кошмар все еще липкими щупальцами держит меня в плену. Все силы уходят на то, чтобы не вспоминать о плене.
Добрый дедушка расстроенно покачал головой и поспешил успокоить меня: