Духи-спутники разумны, они думают и чувствуют. Помнят.
Должна признать, со стороны Тайного Ока выбрать пустыню местом для разделения было милосердным поступком. В густонаселенной местности дух-спутник Сарраны нанес бы больший ущерб. Я понимала, что Тайное Око короны не заботилось об уменьшении человеческих жертв, бедуины в их глазах людьми не считались. Просто за кочевников не нужно было отвечать перед мифрийским эмиром: народ бедуинов живет сам по себе, независимо от южного государства. Не платит налоги, но и не пользуется защитой.
Удобно выпустить духа именно здесь, где никто не выставит счет.
— Дивия, — мягко обратился Грет, рассматривая милого фенька. — И как ты собираешься стабилизировать духа настолько, что он сможет выбрать нового спутника?
— Я обнаружила трактат Ньюлда в Цитадели, — выдохнула я, стараясь не смотреть на Грета, освещенного зловещим красным отсветом.
Трактат Ньюлда — призрачная надежда. Стабилизировать духа-спутника не удалось никому.
Зандер нервничал, вышагивая вокруг прозрачного щита. Фенек жадно следовал за ним, перебирая тонкими лапками.
И тут я услышала тяжелый вздох бывшего возлюбленного.
— Подожди, — потрясенно прошептал Грет, наконец, осознав. — Скажи, что я понял правильно... Адам следующий, ведь так? Они заберут его духа-спутника?
— Тайное Око короны до последнего было против того, чтобы украсть духа-спутника у менталиста, — ровным голосом ответила я. — Принц-воздушник — вот что было бы идеально для Раэна. Дух, идентичный утерянному. С огненным, как видишь, не сложилось. Теперь, мне кажется, они удовольствуются и духом-спутником Адама, тем более что особый дар твоего брата — умение располагать людей. Выгодное качество для правителя.
— Ты так спокойно об этом рассуждаешь. — Грет закрыл лицо ладонями.
Верити спрыгнула с плеча мага, неуклюже запрыгала по направлению к пленке. Встала подле Зандера, буравя лисенка черными глазами-бусинками.
— Так спокойно, как только могу, учитывая то, что я должна была быть на месте Сарраны.
Сердце пропустило удар, представив, что это Зандер, а не фенек ходит узником из угла в угол в красноватой пещере. Почувствовав мою боль, огненный лев скачком преодолел разделяющее нас расстояние и потерся о бедро. Зандер, мой Зандер, ты же совсем свежий, только вырвался из своего вулкана на далеком южном острове, перелетел через океан, привязался к северной девчонке из бедной семьи. Ты выбрал меня, Зандер, а я из всех духов на свете выбрала бы тебя. Никому нельзя разделять нас. Никогда.
— Меня вызывали три месяца назад в Цитадель, провели через череду проверок у мастеров-целителей, — продолжила я. — Здоровье отличное, думаю, они остались довольны. Спасло меня лишь то, что я не переношу наследного принца и это сложно скрыть.
— Достаточно разговоров. — Грет сжал зубы. — Показывай, что вычитала в трактатах Ньюлда. Если есть способ освободить духа, то мы его найдем.
Я протянула сложенный вчетверо лист. Призрачная надежда, выписанная из секретного тома в библиотеке Цитадели. Ньюлд был легендарным ученым прошлого, его видение духов-спутников отличалось от общего канона. В отличие от бесчисленных работ, посвященных стремлению увеличить продуктивность духов, Ньюлда интересовала связь между человеком и стихийной сущностью. Особой скандальностью обросло неожиданное исчезновение ученого и его духа-спутника. Ходили слухи, что он сам приобрел способность бестелесно наблюдать за человечеством. Если кто знал, как освободить духа-спутника, то только Ньюлд.
Грет молча прочитал коротенький список и скептически поджал губы.
— Это не сработает, Дивия. Я уже видел этот способ, только не в секретной Цитадели, а в обычной библиотеке Вирессии, и не думаю, что действенный способ стабилизировать духа будет находиться в общем доступе.
Он прав, сто тысяч раз прав. Призрачная надежда растаяла, я с тоской посмотрела на маленького фенька.
— А теперь слушай и слушай внимательно, потому что от этого зависит твоя жизнь, — низким голосом, отдававшимся в висках, сказал Грет. — Не знаю, как ты догадалась о моих исследованиях, но надеюсь, что не загоню себя по глупости в ловушку. Я доверяюсь тебе второй раз в жизни, после того, как в первый ты меня предала.