Заставили ждать полчаса в пустой прихожей на шатком стуле. Ни единого посетителя, за дверью тишина, живых людей в здании трое, включая мага, секретаршу и спящую на втором этаже уборщицу. Грет подавил приступ раздражения, сел на стул каменной статуей, прокручивая в голове предстоящий разговор.
Наконец дверь отворилась, скучающий голос пригласил внутрь:
— Следующий, — гундося, произнес маг.
Одетый с иголочки по столичной моде блондин с белесыми ресницами, по чтению Верити явно не в восторге от назначения в провинцию. Будет выискивать малейшие зацепки в разговоре и передавать дальше, чтобы выслужиться до повышения.
— Смиренно благодарю, — ответил Грет, стараясь, чтобы в голосе не промелькнуло ни нотки иронии.
Зал связи, огромный, просторный, отделанный пробковым деревом, чтобы обеспечить тишину. Посредине два кресла друг напротив друга, рядом низкий аппарат, отчитывающий время, на нем пустой бокал с остатками красной жидкости. Маг-воздушник вальяжно уселся в сидение поновее. Дух-спутник в образе воробья запрыгнул тому на плечо и встопорщился.
— Кого вызываем? — лениво поинтересовался маг.
— Нонна Лир, моя невеста, — коротко ответил Грет, внимательно следя за реакцией мага на слова.
Изменений в настроении нет, тот же налет высокомерия, скрывающийся за ленцой.
— Время прохождения адресата до дома связи входит в цену звонка, — с безразличием сообщил маг. — Зов отослан.
Воздушник нажал кнопку на аппарате, отсчитывающем время. Горка песчинок росла вверх по шкале секунд. Когда резервуар набрался доверху, раздался щелчок, стрелка минут перескочила на одну вперед, песок высыпался в нижний отсек, и все началось по новой.
В нормальном доме связи имя адресата спрашивают заранее, чтобы дать возможность подготовиться к разговору. Опять вымогательство, чувства мага выдают мелочную месть за неугодное назначение. Впрочем, ни о чем другом Грет не успел подумать, потому что в комнате зазвучал голос Нонны:
— Любимый, это ты?
— Послушай, Нонна...
— Ты жив? Здоров? Как же я волновалась, думала о тебе каждую минутку, молилась за тебя в храме Старших Богов.
Что ж, легким разговор не будет, это Грет знал. Откладывать тоже не собирался.
— Нонна, я разрываю помолвку.
— Что? Почему? — в голосе невесты проскользнули истеричные нотки.
— Прости. Я не могу на тебе жениться.
— Это все она, да? Дивия. Как же я умоляла ее, в ногах валялась, а ей лишь бы трофеи собирать.
— Умоляла? О чем? — с удивлением спросил Грет.
— Оставить тебя в покое! Она разбила твое сердце, разве ты забыл? Не смей доверять той, что однажды предала.
Грет потер пальцами переносицу. Дивия и словом не обмолвилась о разговоре с Нонной. Отчего-то было неприятно представить невесту в ногах огненной.
— Грет, одумайся, не стоит рушить наше будущее из-за минутного увлечения! Я все готова простить и перетерпеть. Понимаю, сложно устоять перед ней, ведь знаю тебя лучше всех на свете. Страсть быстро перегорит, и ты вернешься ко мне, а пока можешь быть с ней, я разрешаю.
Разговор становился невыносимым. Белобрысый маг смотрел на Грета со смесью иронии и зависти. Не каждый день невесты заявляют, что готовы закрыть глаза на интрижку жениха.
— Нонна... — Грет помедлил, подбирая слова. Бедная девушка, видимо, не в себе. — Дело не только в Дивии. Решение окончательно, мне очень жаль.
— Жаль? — театрально вскричала она. — Тебе жаль? Тогда поступи как мужчина и скажи мне это в лицо.
— Я не вернусь, — Грет говорил тихо, стараясь сохранить спокойствие.
Они говорили кодовыми словами. Нонна знала о том, что за фасадом приемной мастера-целителя находится тайная лаборатория, в свое время Грет нанял ее ассистенткой за цепкий ум и умение хранить тайну. Нонна сразу же влюбилась в начальника и долгие годы скрывала свои чувства, не надеясь на взаимность. Ее преданность и скромность как вода подточили камень. Доброжелательность переросла в нежность, и постепенно Грет смог представить, что проживет с Нонной тихую долгую жизнь. Это чувство отличалось от того, что он когда-то испытывал к первой возлюбленной, но ему порядком надоело всех девушек на свете сравнивать с Дивией.
Дивия осталась в своей, отдельной категории, она всегда была свободной и опасной, била, как шаровая молния по оголенным нервам. Способная согреть и обжечь пламенная стихия. Грет любил ее, несмотря на титанические усилия забыть, несмотря на лютое разочарование. Дивия работала на тех, кого Грет пытался уничтожить.