Я внимательно всматривалась в лицо мастера-целителя. Он говорил правду, я чувствовала это. Не замечала в нем ни учащенного пульса, ни изможденности. Неужели черная пучина близкой смерти схлынула, и я могу вздохнуть свободно?
— Что же тогда тебя тревожит, Грет? На тебе лица нет.
Мастер-целитель устало потер переносицу.
— Слетал в Бервиль, соседний город, где по неосторожности влип в ловушку твоих бывших сотрудников...
Грет запнулся, а я затаила дыхание. Ловушка Тайного Ока! В соседнем городе... Очень плохой знак. Как же ему удалось выбраться из цепких лап? Неудивительно, что он выглядел столь помятым на кухне Русвов, когда просил у меня хлеб. Я же чувствовала, что его нет на плато, следовало доверять интуиции...
— Я чуть нос к носу не столкнулся с тем, у кого сейчас дух-спутник Адама, — продолжил мастер-целитель отстраненно-холодным голосом.
Который тем не менее не смог меня обмануть...
— Ох, Грет!
Я обняла его предплечье, скользнула рукой по локтю, нашла холодную ладонь. Сплела пальцы, чуть сжала, делясь теплом. Он резко выдохнул, сжав зубы. Я кожей чувствовала волну боли, идущую от Грета. Представляю, каким ударом для него стала встреча с тем, кто украл магию брата. У Адама был чудесный дух-спутник, Кийон. Юркий маленький соловей, которого так и хотелось посадить на палец, погладить по желтоватому брюшку. Адаму прочили великое будущее политика, так как особенностью Кийона было вызывать мгновенную симпатию у любого собеседника. Адам пользовался всеобщей любовью и уважением, был старостой потока, лучшим учеником и предметом воздыхания всей женской половины студентов. И ничто не помешало короне использовать его разменной пешкой в большой игре.
— Кийон... — продолжил Грет. — Я знал его много лет, чувствовал, как часть себя, теперь Кийон чужой по сути и по внешности. Вырос в хищного и крупного ястреба, атаковал меня так, что я защититься еле смог. Надежды нет, Дивия, мой брат пустык. Не хотел верить, надеялся, что можно обратить вспять, но все тщетно... Ничего для него не сделаешь...
— Ты когда-нибудь видел пустыка? — сдерживая дыхание, спросила мастера-целителя. — А мне вот довелось.
Вспомнила бегающий взгляд Раэна, неконтролируемые вспышки гнева с последующим сопливым примирением. Он мог валяться у меня в ногах, умоляя о взаимности, чтобы уже на следующий день окатывать презрением. Ух, мне очень повезло, что Раэна сдерживали остатки чести, иначе он вынудил бы разделить с ним постель, лишь бы успокоиться. Если уж наследный принц, прихоти которого мгновенно исполнялись, вел себя как потерянный щенок, представляю, каково Адаму...
— Ты нужен ему сейчас, как никогда. Он потерял самое нежное и ранимое место в душе. Каждый закрывает его, как умеет, частенько эта дорога ведет в притоны с дешевыми женщинами и дорогими наркотиками. Все лишь бы онеметь на часок и не чувствовать непрестанной боли.
Грет запустил пятерню в волосы, чуть сильней сжал мою ладонь.
— Как мы это допустили, Дивия? Когда в Вирессии стали происходить вещи, о которых противно думать?
— Они просто не касались нас с тобою, казались далекими, пока не стало слишком поздно.
— Я все чаще думаю, сбежать ли в Александрию, забрав Адама, или попытаться что-либо изменить?
— Наши гостеприимные хозяева выбрали первый вариант.
Мы оба поджали губы, отводя взгляд. У нас не было оснований осуждать выбор Русвов. Когда на одной чаше весов лежит безопасность родных, а на другой судьба далеких и незнакомых людей, всегда выбираешь тех, кто ближе. Эва и Сеймон заботились в первую очередь о детях, кто знает, как бы я поступила на их месте. Грет тоже беспокоился о брате, и лишь я сошла с ума настолько, чтобы рисковать собой ради совершенно чужой Сарраны и ее духа-спутника... Как же хорошо, что помчалась в пустыню ради Ниеля. Кто знает, может именно такие нелогичные и самоотверженные поступки меняют ход истории...
— Почему пахнет жженым? — вдруг спросила невпопад, расплетая наши пальцы.
Внезапно появилось стойкое ощущение опасности. В воздухе плыл острый запах паленой зеленой травы.
— Смотри!
Грет вскочил на ноги, резко обернулся. Внизу, к уютно устроившимся у реки трем домикам, кольцом подбиралась стена огня. За ней с высоты можно было разглядеть темные человеческие фигурки, целенаправленно сжимавшие огненное кольцо вокруг убежища Русвов. Словно стадо муравьев, окруживших блюдечко с сахаром. Их было не меньше сотни, все маги.