Сглотнула, перевела взгляд на Зандера. Медленно погладила нескладного паренька по голове, выискивая черты львенка. Широкий лоб, золотые глаза, непослушная рыжая грива на голове. Ничего похожего на сопровождавшего меня всю жизнь льва. Передо мной сидел совершенно обычный человек и все же подсознание невольно подмечало родные привычки, перенятые у меня. То, как насуплено смотрел исподлобья, как занимал пальцы перебиранием ткани штанины, как задиристо поднимал подбородок. Словно он был моим сыном, прожившим долгие годы рядом и перенявшим характерные движения.
Словно в продолжение моим мыслям Ниель кружился вокруг парня, принюхивался, забирался передними лапами на колени, заглядывал в лицо, но тот не реагировал, словно не чувствовал духа. Видимо, так оно и было.
Я смотрела на Зандера, потому что не могла встретиться взглядом с Гретом и потеряла слова, которыми можно для него описать плен. Чувствовала себя предательницей, еще худшей, чем в первый раз. Замаравшей себя почти помолвкой с другим. Раздавленной и бесчестной. Недостойной Грета, в этом вся суть. Я всегда считала его любовь ко мне - недоразумением, которое исправится, если не временем, то моим проступком.
Три раза Грет просил меня молчать. Я больше не могла заговорить.
Стоявшее прямо над головой солнце слепило и жарило непокрытую кожу. Стройный худощавый силуэт Грета выглядел вырезанным из черного картона на фоне желтых камней. Бросалась в глаза широта его плеч, стройность, узость в бедрах... Погоди-ка. Стройность?
- Где? Где он, Грет? Печать моего вероломства - твой горб.
Мастер-целитель разом ссутулился и почернел лицом. Пальцы сжались в кулаки и бессильно разжались.
- Было глупостью носить его семь лет, как орден собственной злопамятности. Уязвимость - оборотная сторона любви. Мне было легче объявить тебя злодейкой, чем признать, что потеря обернулась безумной выедающей душу тоской. С горбом или без - любовь к тебе, Дивия, проросла во мне корнями в сердце.
Я заплакала. Горько, громко, размазывая по лицу обильные слезы. Между шумными всхлипами из меня полились признания о всем, что случилось. О том, как меня заключили в келью, как Раэн кормил меня и рук, целовал, как я тянула время, врала, трусила, не смела сопротивляться.
Грет захватил меня в кольцо рук, поцелуями осушал слезы. Слушал, не перебивая, и я не могла понять каков мой приговор, спешила дать правде вылиться, пока смелость позволяла.
- Она вытерпела все это ради меня, - тихим голосом твердо сказал Зандер, в его словах послышался отзвук глубокого рыка. - Ради того, чтобы я ожил.
Он встал, оказавшись выше меня на голову, с острыми плечами, слишком длинными руками на подростковом нескладном теле. А потом внезапно подломил колени и оказался у моих ног. Взял в руки мою ладонь всю в разводах слез и грязи, прикоснулся губами, затем лбом.
- Кто ты? - спросил Грет, хмуря брови, и я поняла, что он ищет доказательств. Что не может поверить в превращение.
Зандер упрямо вытянул губы в полоску, и меня вновь прострелило ощущение узнавания, словно я видела свою мимику на чужом лице.
- Еще не знаю, - пророкотал он. - Раньше меня звали Зандер, но теперь я свободен выбирать судьбу и имя.
Он наклонил голову в сторону, думая о своем. Грет крепче вжал меня в свое тело, обнимая сзади, склонил лицо к впадинке ключицы.
Зандер встрепенулся, его глаза на мгновение просветлели и засверкали янтарем.
- Дивия, - перекатил он мое имя на языке, как драгоценный бриллиант. - Ты выполнила договор. Я не могу ничего дать тебе, кроме вечной преданности и благодарности. Пусть содеянное добро освещает твой путь.
От касания бывшего духа вверх по руке, от ладони к локтю, затем к плечу, потом по груди разлилось ощущения тепла, словно прощальный поцелуй очага, перед тем, как тот прогорит. Меня захлестнула тоска по духу-спутнику, по тому, как надежно было ощущать его рядом. К горлу подступило понимание, что сейчас происходит еще одна ступенька ритуала, что Зандер, ставший человеком, ждет моего благословения. Что я должна отпустить его, несмотря на то, что нет ничего страшнее, чем отправить родного спутника одного в зев жестокого мира.
- Пусть тебя хранят Старшие боги.
Зандер грустно улыбнулся в ответ.
Грет, не разжимая объятий, спросил:
- О каком договоре идет речь?
Тронув Грета за предплечье тихо попросила:
- Давайте найдем убежище, жар иссушает незаметно, а всем нам нужны силы.
С облегчением стянула с себя золотое платье, оставшись в плотной белой сорочке. Вышитая тяжелая ткань создавала глубокую тень, где, плотно прижавшись друг к другу, могли устроится мы втроем. Грет обнимал меня за талию железным захватом, словно страшился, будто некто способен появиться из ниоткуда и потащить меня прочь. Ниель устроился на коленях, Зандер, по привычке привалился к боку.